[Флудилка] Болтаем обо всём!)

Открой меня

Девушки

Прикольные фото

Они прошли войну

Мое детство прошло в обычной пятиэтажке, каждый подъезд которой напоминал одну коммунальную квартиру: помощь, взаимовыручка, ключи от соседских квартир на гвоздике за дверью, угощения на праздники. Дом заселялся единовременно, в основном – бывшими военными. Ветеранами. Для моего поколения ветераны – это не абстрактная картинка старика с медалями, это вполне себе конкретные, свои собственные бабушки и дедушки, их друзья и соседи.
На первом этаже жила у нас склочная старая тетка. Знаете, из таких, которые лупят половником по батарее на любой посторонний звук громче комариного писка. Она выбрасывала из окон объедки, грозилась отравить дворовых кошек, а на любого подростка, просто проходящего мимо, орала такими загибами, что ой. Особенно ненавидела жующих жвачку и надувающих пузыри – утверждала, что на самом деле все жвачки делают из презервативов. Конечно же, дети ее ненавидели.
Она была родом из какой-то глухой деревни, и когда туда – как часто говорят в Беларуси – «пришел немец», ей было лет 6-7. Отца убили, а мать c другими молодыми, пригодными к работе женщинами, отвезли за несколько километров к железной дороге, где, огородив колючей проволокой в загоне, оставили ждать отправки в Германию. На руках у семилетней девочки осталась сестра-младенец. И каждый день, утром и вечером, она брала этого младенца на руки и несла к матери, чтобы та покормила ребенка грудью. Через забор колючей проволоки. Оставить младенца в лагере не разрешали, а остаться там она не могла – на ней был еще огород, хозяйство, надо было что-то есть самой. Так и таскала сестру туда-сюда. Они обе выжили.
Хотелось бы сказать, что, узнав об этом, мы стали ненавидеть склочную тетку меньше, но это неправда.
А в нашей аптеке кассиршей работала мелкая такая старушка, в очках, кудряшках и платьях в неизменную клеточку. Жила в соседнем подъезде. Про нее все знали, что в войну она была «полицайкой», работала на немцев, после войны отсидела положенный срок. Ее не то чтобы сторонились, скорее она сама не стремилась к общению, но иногда подсаживалась к нашим бабушкам на лавочку. Больше молчала.
На третьем этаже, над нами, жила еврейская семья. Она в войну партизанила, была санитаркой в лесном госпитале. Со смехом рассказывала, какой у них был замечательный «фершал» - аборты делал девкам прямо на пне. Её же он оперировал по причине более прозаичной – аппендицит. Из-за полевых условий или еще почему, но разрез ей пришлось делать огромный, едва ли не по всему животу. А не успел тот шов зажить, как она встала и пошла разгружать уголь. Партизаны угнали где-то несколько подвод. Уголь нужен был госпиталю, а подводы и лошади – военным, потому разгрузить надо было быстро. Она рассказывала, что шов разошелся мгновенно. Она тогда подтянула кальсоны повыше, перехватила по поясу платком «чтобы кишки не выпали» и разгружала дальше. До конца жизни носила бандаж, шутила, что она моль в корсете.
А муж ее был «самострел». Чтобы не взяли воевать, прострелил себе основание большого пальца на правой руке. Говорили, это была распространенная тактика именно у еврейских парней, которые не хотели в армию. Не знаю, наказывали как-то за это или нет.
Вот его недолюбливали во дворе, мужчины за руку никогда не здоровались.
Что могло соединить санитарку, которая в буквальном смысле «не жалея живота своего» таскала уголь для раненых, да и самих раненых – и добровольно себя искалечившего, испугавшегося служить парня? Но поженились же, и жили душа в душу, дети, внуки…часы с кукушкой. Хорошо помню эти часы, с шишечками-гирьками, из которых раз в час вылетало кукующее нечто. Для меня это было что-то нереальное, прям квинтэссенция всех изобретений человечества. Интересно, взяли ли они эти часы с собой, уезжая в Израиль? Жаль, если выбросили.
В квартире через стенку от этих волшебных часов проживала статная такая старуха, похожая на графиню из «Бронзовой птицы». Ненавидела людей и обожала кошек. Кошки, правда, ей взаимностью не платили, от «графини» этой убийственно разило кошачьей мочой, и когда она заглядывала к нам, по словам моей бабки «ее можно только выморозить, как клопа» - и в любую погоду, хоть в феврале, у нас открывался балкон.
Она была какой-то дальней родственницей Елены Мазаник – подпольщицы, убившей правившего в Беларуси Вильгельма Кубе. По большому секрету рассказывала, что подвиг Мазаник (а скорее, его последствия для белорусского народа) вызвал крайнее недовольство Сталина. Когда ее привезли к Вождю, тот заставил ее чуть ли ни 10 часов ожидать аудиенции в приемной, показывая тем самым свое отношение к таким вот акциям. Не наградить ее было нельзя, Звезду героя дали, но…по головке не погладили.
Моя же бабушка служила в батальоне воздушного наблюдения в Москве – «слушала самолеты». Ее пост был на некой высотке напротив цыганского театра. О службе рассказывала в основном с юмором, о том, как их закармливали американским шоколадом, кроме которого в столовой недели две ничего не было, как заставляли учиться курить, чтобы забивать голод, как однажды в бане выдали мыло с двуглавыми царскими орлами, и какие от этого мыла были роскошные, мягкие волосы.
Она и после войны, заслышав шум самолета в небе, спокойно так заявляла «грузовой летит, на восток». Я бежала на балкон посмотреть: и да, если тип самолета определить не могла, то уж направление – запросто. Бабка не ошибалась. Еще и удивлялась «конечно грузовой, неужто моторы не слышишь?».
Вот как, а? прошло столько лет, выпущены новые модели самолетов, а она – слышала.
А дед мой пилот истребителя, и про его войну мы не знаем почти ничего. Он не рассказывал. Знаем, что был сбит, горел, посадил машину, вытащил раненого штурмана. Был подобран немцами и…прооперирован. В череп установили металлическую пластину, лицо как-то спасли от ожогов, так что только на подбородке был небольшой бугристый шрам. Почему прооперировали немцы? Потому что летели ребята почему-то на немецком самолете и в немецкой военной форме. Рослые, светловолосые, голубоглазые…Лига историков, ау. Может, кто-нибудь слыхал о странной операции с переодеванием и трофейной техникой?
Из немецкого госпиталя дед бежал, едва смог ходить. Пробирался к своим, прятался в сараях. Люди помогали. Одна женщина дала ему старый тулуп, чтоб не мерз по ночам, а в тулупе оказались вши. Я помню, как дед плакал, рассказывая, что эти вши кусались на едва зажившем шраме, а он боялся даже почесать – боялся, что железка провалится внутрь. Откуда паренек из Курска мог знать возможности передовой немецкой травматологии.
Почему я уверена, что это была непременно какая-то хитрая маскарадная операция? Потому что деда не посадили. Он находился на территории противника около месяца, в лагерях гнили и за меньшее. Дед дошел до Берлина, и больше всех ценил скромную медальку «За взятие…» - ту самую, на которой золотой русский воин давит сапогом страшного, похожего на черного паука, фашиста. После войны работал в органах, носил погоны. На известном сайте я нашла запись о его награждении Орденом красной звезды – за того самого спасенного штурмана.
А был еще совершенно безногий старик Акимыч на каталочке, для которого соседи самовольно приварили поручень на самой первой полу-лесенке возле почтовых ящиков. Тогда никто и не слышал про безбарьерную среду, и безногий Акимыч наловчился подниматься и спускаться с нашего второго этажа, гонял в магазин, водил машину «инвалидку», мог ездить в общественном транспорте. Справлялся. Он ушел одним из первых, а поручень на месте, и уже наверное третье поколение детей в нашем подъезде считает, что приделан он специально для самых маленьких, а не для посеченного осколками в самом конце войны рядового Акимыча.
Пишу – и вспоминаю, вспоминаю их. Маленьких людей, каждый из которых прошел свою войну. Веселых стариков и старушек, хохочущих на лавочках, подшучивающих друг над другом, помогающих и в радости, и на похоронах, когда они начали уходить…
Просто захотелось про них рассказать.

Вспоминая ту войну... Короткие истории из Сети

Мой родной дедушка — ветеран ВОВ, и также воевал с японцами. Вернулся домой только в 1948 году раненый, вся грудь в орденах и медалях. Он часто рассказывал своим детям о своих подвигах, где и с кем сражался. Я родилась, когда он уже был старенький. Мне было восемь лет, я спросила у деда про ордена и медали, хотелось посмотреть. Мать (его дочь) меня одёрнула, но дед тоже захотел их посмотреть. Говорит, что давно не видел их. Как оказалось, орденов и медалей давно уже не было. Старшие внуки-сыновья старших детей деда всё распродали, ни одной не осталось. Даже дедушка не знал об этом. Мне тогда так обидно было, и я часто вспоминаю слезы деда. Сухими морщинистыми кулачками вытирает он свои больные глаза... Очень обидно, что даже родные внуки не уберегли дедушкину память.
ххх
Прадед прошёл всю войну, побывал на разных линиях фронта, под разным командованием. Было это летом, наши сражались с фашистами, тот бой был заведомо проигрышным... Рядом с прадедом и его другом разорвался снаряд. Прадеда сильно ранило в ноги, другу повезло меньше, ему осколок попал в живот. Пришел приказ отступать. Прадед, превозмогая ужасную боль в ногах, тащил на себе друга через лез перебежками. Прятал его под ветками, чтобы пробраться с каской к реке и набрать воды. Они выжили, вместе дошли до Берлина, но прадед всю жизнь мучился от болей в ногах и постоянно открывающихся кровотечений.
ххх
Моей прабабушке было всего 10 лет, когда её застала война. Девочек из её села немцы согнали работать на завод — труд был далеко недетским, и многие сбегали в близлежащие леса. Прабабушка осталась, потому что на её плечах было четыре брата и сестричка. Когда немцы начали забирать женщин и детей из села в Германию работать, она, маленькая девочка, поленом растрощила себе ногу, ведь калек не забирали. Так до конца жизни и промучилась с этой ногой, но все её братья и сестра пережили то страшное время.
ххх
Дедушка особо не рассказывал про войну никогда, в то время он был еще ребенком. У него воевал отец, был летчиком, присылал талоны на еду, а дедушка жил со своей тёткой и ее детьми, так те умудрялись его долю делить между собой, а ему ничего не оставалось. Обижали его очень сильно. Еще у тетки была коза — единственная кормилица. Не знаю, что стало последней каплей для дедушки, но после сильной ссоры он ночью зарубил козу, закопал где-то в огороде и сбежал. Сел на поезд и уехал в неизвестном направлении. Потом его проводники сняли на станции Рузановка, стали выяснять кто такой и откуда, а он не признался, поэтому дали ему фамилию в честь станции — Рузанов. В 80-х годах мама рассказывала, что его искали родственники, та самая тетка и сестры, но он так и не вышел с ними на связь, и родным запретил.
ххх
Мой прадедушка ушел на фронт в первые дни войны вместе с другом. Его определили водителем к генералу. Спустя какое-то время он встретился со своим другом, и тот сказал, что его посылают на передовую, но он очень боится, боится не выдержать. Тогда прадедушка, который был в хороших отношениях с генералом, попросил поменять их местами и отправился на передовую вместо друга. Там он погиб. Друг после войны вернулся живым, но до конца жизни говорил, что живет только благодаря моему прадеду.
ххх
Моя бабушка убежала на войну с подругой, подговорив её, когда им было по шестнадцать. Подруга вскоре погибла, а бабушка связисткой дошла до Вены. Боевое ранение, орден Красной Звезды, медаль за отвагу. Но, вернувшись на Родину, она так и не нашла в себе силы пойти к маме своей подруги, она чувствовала свою вину перед ней за то, что жива. А потом умерла и мама этой девочки, а бабушка до последних дней корила себя за малодушие.
ххх
Моему дедушке было 17 лет, когда призвали на фронт. В бою был дважды ранен, попал к немецким захватчикам в плен и был вынужден переводить для немцев. За это его ещё долгие годы после войны презирали свои же люди. В взводе было 23 человека, домой вернулись только дед, раненый в ногу осколком гранаты, и сосед без правой руки. Получив серьёзное ранение в ногу, дед полз 15 км до пункта первой помощи, по прибытии вылил полный кирзовый сапог крови. Помню, как он показывал этот осколочек мне маленькой, надевал девятого мая пиджак, усыпанный орденами, а я и не понимала тогда, какая за этим всем огромная история, сколько боли и смертей. Ушёл дед на 83-м году жизни, до конца оставаясь в рассудке.
ххх
Моя бабушка пошла на войну в 17 лет, приписав себе год. Сначала была санитаркой, на хрупких плечах вытаскивая раненых. Затем она стала связисткой и в Польше была контужена. В один из майских жарких дней, когда вовсю цвела сирень, было затишье. Моя бабушка и три ее подруги вышли на речку отдохнуть, искупаться и хоть немного забыть о войне. Хотелось побыть обычными 19-летними девочками, помечтать и поделиться планами на послевоенные годы. Но вдруг одна из подруг начала падать, изо рта пошла кровь. Потом еще одна и еще. Снайпер. Моей бабушке удалось уцелеть. Единственной из подруг, встретившихся еще в 41-м. После этого было еще много битв, много смертей и долгие годы мирной жизни. Но до самой смерти моя бабушка вспоминала май, сирень и своих подруг, навечно оставшихся молодыми.
ххх
Бабушка работала на заводе во время войны, делали Катюши. Дедушка тоже. Бабушке было 15, деду 16. Вставать на работу надо было в пять утра, идти далеко через кладбище, страшно. На заводе работали раненые солдаты. Бабушка рассказывала, что боялись их девчонки молоденькие. Иногда, когда сил не было идти домой, ночевали на заводе в кабинах Катюш. А просыпались утром с нарисованными углем бородами и усами — "страшные" солдаты шутили)
ххх
Сосед был ветеран. Сколько мы его просили рассказать о войне, никогда не говорил. Говорил только: "Бегите, играйте, ради вашего смеха, ради вашего топота мы там стояли до конца". А 9 мая он выпивал 100 грамм и пел во дворе фронтовые песни. А мы, детвора, бегали вокруг и подпевали. И для меня это был лучший день в году.
ххх
Мой дед был призван в армию в 1939 году из маленького казахстанского села, до этого был учителем. Вернулся в середине войны без правой руки — ампутировали чуть ниже плеча. Так он рассказывал, что в кино все врут, никто не кричал "за Сталина" — какой Сталин, когда одна мысль: выживешь в этом бою или нет, — чувствовал себя пушечным мясом. Раненых было так много, что не хватало мест в палатках, не успевали вывозить в санчасть, они просто замерзали и умирали от переохлаждения. Забирали в госпиталь в первую очередь неходячих. Он, видя, что начинается гангрена и понимая, что умрет от этой раны, сам заплатил двум санитарам, чтобы забрали его в госпиталь, приехал туда и попросил отрубить руку, но спасти ему жизнь. После войны проработал всю жизнь учителем в родном селе, родил и вырастил девять детей, умер в 95-м.
ххх
Бабушка рассказывать что её папа, когда пришел с войны, сначала ничего не рассказывал, а когда по телевизору показывали фильмы про войну, он сразу уходил, говоря, что на самом деле в окопах когда сидели, сырое мясо лошадей мертвых ели, чтобы не выдать, где они сидят.
ххх
Мой дедушка и бабушка — герои. Дедушка закончил Свердловское военное училище. Был артиллеристом, участвовал в битве за Севастополь, получил ранение. В госпитале познакомился с медицинской сестрой, моей бабушкой. Она ухаживала за ним, выхаживала, кормя из ложечки, помогая заново сидеть, шевелить конечностями. Помню, как она трепетно отзывалась об «этом мальчике». Они обменялись своими адресами, когда дедушка снова уходил на фронт, а бабушка отдала ему свой крестик. В 1945 году, дойдя до Вены, дедушка вернулся на Родину, был представлен к награде, имел орден красной звезды. Через два года бабушка не могла поверить, солдатик из госпиталя стоял на пороге ее дома, на его шее был ее тот самый крестик. Они прожили непростую жизнь, они пережили загубленную молодость. Их не стало с разницей в два года — в 1988 году умерла бабушка, в 1990 — дедушка.
ххх
Весной 42 года прабабушка проводила на войну двух своих сыновей, оба пропали без вести: один через два месяца, другой через три. Младшему было 19, старшему 28. Прабабушка поседела сразу. Моя бабушка рассказывала, что, когда объявили о Победе, народ в селе ликовал, а прабабушка забежала в дом, кинулась под образа и горько плакала. Потеряла единственных сыновей во имя Победы.
ххх
Дед не ел пшенку. Никогда не акцентировал на этом внимание. Ел всё, но не ел пшенку. Уже после его смерти узнала от бабушки, что, будучи на фронте, сидели они и обедали пшенной кашей. Моего деда, как самого молодого, послали за солью. Пока он бегал, началась воздушная тревога. Когда он позже вернулся, трупы его товарищей вперемешку с пшенкой лежали.
ххх
У нас в селе очень много бабушек, которые во время войны попали к немцам, на них врачи ставили опыты. Поскольку у них не было детей, они даже как-то не задумывались почему, пока одна их этих бабушек не попала к нашему хирургу. У них были шрамики до одного см — на них учились перерезать трубы.
ххх
В село к прабабушке солдаты пришли, которых в Сталинград отправлять должны были, да и по домам их расселили. Жил у них в то время паренёк, а жена у него беременная была. Письма ей писал, пока стоянка была. Как тронулись они в путь, пришло письмо на следующей день, что жена его дочку родила, но он об этом не узнал. Письмо пришло на бабушкин адрес, они пытались переслать его на фронт, но уже было некому. Погиб…
ххх
Во время войны, когда начался страшный голод, мой прадед работал машинистом поезда, который доставлял провиант на фронт. Однажды ему не повезло, во время рейса началась авиационная бомбежка, задевшая некоторые вагоны, поезд с грузом загорелся, и его пришлось остановить вблизи одного из сел. Селяне быстро набежали, они похожи на скелеты, обтянутые кожей, поэтому прадедушка позволил им вытащить из поезда все то немногое, что пока не успел повредить огонь. Немногим позже об этом случае стало известно властям, его осудили, не став слушать доводы о том, что это неизбежно бы сгорело и так. Отправили в ссылку, где он пропал без вести.
ххх
Прабабушка молодого человека была родом из Петербурга. В блокаду выживать приходилось буквально каждый день. Трупы умерших от голода на улице вообще не удивляли — обессилевшие люди просто переступали через них и шли дальше. Как-то зимним вечером прабабушка моего парня зачем-то выглянула в окно и остолбенела: на улице, сидя на корточках, их дворник жрал тонкую женскую руку. Хозяйка руки лежала в снегу неподалеку — умерла от голода... Видно было очень хорошо, в Ленинграде не было электричества, а снег только отсвечивал. С тем дворником женщина старалась что во время, что после блокады (а он выжил) не пересекаться. Когда на улице видела, на другую сторону переходила.
ххх
Мой сосед, переживший войну, был поляком по происхождению. Он и его родители бежал из Варшавы на восток, надеясь, что коричневая чума не доберётся так далеко. Увы, добралась. После смерти родителей он примкнул к партизанам, став жить в одесских катакомбах. Он до самой смерти помнил, где и как там что было расположено, и лично знал Яшу Гордиенко. Рассказывал, как больно было идти по Дерибасовской, которую назвали улицей Адольфа Гитлера, и мимо филармонии, где тогда было гестапо. Целые отряды своих и чужих терялись в лабиринте каменных коридоров навсегда, сходили с ума, не выдержав жизни под землёй. Он никогда не отмечал девятое мая. По его словам, он закрывал дверь в комнату, зажигал свечу в память тем, кто не вернулся, молился и плакал. Он говорил, что фраза "Праздник со слезами на глазах" — самое лучшее описание.
ххх
Бабушка приехала из деревни в Ленинград поступать в институт. 1939 год. Сирота круглая, с собой из вещей — два платья. Поступила в педагогический. отучилась два года — началась война. Осталась в Ленинграде, прошла добровольцем на фронт. Она работала санитаркой (медсестрой) на Дороге Жизни. В блокаду начала курить, говорит, курение голод заглушал. Очень морально тяжело было — в Ленинград постоянно машины по Ладоге отправляли, как лёд устанавливался. Но фашисты, естественно, бомбили, бабушка после обстрела выезжала на место, но часто и спасать некого было — машины с людьми в воду проваливались и тонули. Однажды бойца раненого вывозили, потерял много крови, замерзал. Бабушка сняла полушубок и его накрыла, сама ехала в одной гимнастёрке. Она невысокая была, поэтому крупных бойцов тяжело было тащить. Говорила: "Тащишь и плачешь от тяжести, а куда деваться, спасать надо".
ххх
Моя бабушка не была на фронте, но это не умаляет ее подвиг и подвиг таких же девушек, как она! Эти девушки, девочки, полуголодные преодолевали сотни километров пешком, чтобы рыть окопы на подступах к Калинину (Тверь), жили в землянках, попадали под обстрелы, трудились в тылу на благо Родины и Победы. А потом восстанавливали села и города из руин — сажала сына в перевёрнутую табуретку, привязывала веревками, в руку корку хлеба и уходила на шесть часов пахать поля, впрягаясь вместо лошадей; растили детей в условиях голода и разрухи. И ни разу я не слышала от неё жалоб на тяжелую и горькую судьбу.
ххх
Моей прабабушке было лет 11-13, когда началась война. Их деревню захватили немцы, составили в шеренгу и начали просто расстреливать. За ней стоял старик, он толкнул её назад, со словами: "Рано тебе ещё помирать, успеешь", — и его застрелили вместо нее. Так как он её назад толкнул, она упала в яму с мёртвыми. Пролежала она там достаточно времени, потом по темноте вылезла и убежала.
ххх
Моя бабуля была совсем маленькой, когда к нам пришла война. Это было очень тяжелое время, унёсшее миллионы жизней не только на войне, но и из-за голода. Мой прадедушка (ее папа) тоже погиб, оставив свою Наденьку одну с тремя детьми. Она не унывала и никогда не подавала вида, готовя невероятные вещи практически из «топора». Как-то утром она суетилась на кухонном уголке, пока дети играли на крыльце, когда через окно в дом заглянул молодой солдат с широкой улыбкой: “Хозяйка, я тут мимо проходил, смотрю — рыба под окном лежит. Что же вы еду разбрасывайте”, — и кладёт на подоконник три серебристых рыбы среднего размера, и уходит. Конечно, рыбе у них в семье взяться было неоткуда, этот юноша просто решил сделать доброе дело. Бабушка до сих пор рассказывает с улыбкой на лице и слезами, потому что в тот день им нечего было есть, и солдат просто их спас.
ххх
Моя прабабушка была деревенской знахаркой. Лечила людей и скот, многие благодарили продуктами. Жили неплохо, многие ей завидовали. Был у неё сын, который в войну пошёл партизанить. Во время оккупации односельчане донесли, немцы пытали и повесили её на дереве в назидание. Но она сына не выдала. Сын узнал, пришёл ночью, снял с дерева и похоронил в лесу. А на обратном пути задела его шальная пуля насмерть. Где он похоронил мать — никто никогда не узнает. Одному лесу известно…
ххх
Мой прадед прошел всю войну пехотинцем, а погиб в апреле 1945, буквально за несколько недель до великой Победы. Долгое время мы не знали, где он похоронен, делали много запросов в архивы и в итоге нашли! Похоронен в Польше, в маленьком городке Бранево, на запад от Гданьска. Прадед моего молодого человека попал в 1941 под Мариуполем в плен, потом по перераспределению на авиа-завод, где он и другие пленные собирали фокке-вульфы. Конечный результат всегда просматривал немец, и если что-то было не так, то всю бригаду сразу же расстреливали. А прадед наловчился крутить детали так, что при осмотре самолет был идеальным, а при определенном уровне высоты болты не выдерживали и обшивку с самолета срывало. Летчик, понятное дело, погибал. Вот такой вот вклад в нашу Победу, даже сидя в плену у немцев.
ххх
Бабушка с мамой очень ждали прадеда, жили в деревеньке в Поволжье, жить как и всем в войну было тяжело. А ее отец в это время был в Подмосковье, замполитом полка, в одном из боев был ранен и доставлен в медсанчасть, где познакомился с медсестрой. Она выходила прадеда, да не просто выходила — образованная, столичная девушка просто влюбила его в себя, куда уж там было моей прабабушке до нее, обычной селючке. Так он после войны и не вернулся к бабушке в деревню, оставил бывшую жену и маленькую дочку, а сам с новой женой уехал в Москву. Доработался до высших чинов в министерстве обороны, герой войны, народил сына и отказался иметь какие-то общие дела с бывшей семьей. Так моя бабушка потеряла отца еще при жизни, прабабушка одну ее воспитывала, ни с кем так и не сошлась. Какое-то время жили на грани нищеты. Не отец, а его жена писала им, что у бабушки есть маленький брат, предлагала приехать в Москву учится в вузе, но потом и это прекратилось. Связь со временем потеряли, но бабушка так и не смогла простить такое предательство от отца.
ххх
Мой прадед прошёл всю войну, будучи простым рядовым шофёром. Однажды, во время боя, он должен был привезти снаряды для артиллерии, но пока его не было, его батарею захватили немцы. Прадед вернулся в самый жар боя и тут же оказался в плену. Через месяц сбежал, попросился на ночлег в одном из домов в ближайшей деревне, но хозяин его выдал. Прадеда снова забрали в плен, и он снова сбежал. Всю войну прошёл без единого ранения, только контузило немного.
ххх
Когда пришла война, дедушке было всего три года. Его отец умер за год до начала войны, не оправившись от последствий первой мировой. Он вспоминал войну не часто, но говорил о ней, как о самом страшном событии своей жизни. Его мать была ещё молода, когда осталась одна с тремя детьми. Она смогла сохранить и вырастить всех, и спасла им жизнь, обкорнав свои красивые густые волосы уродливыми клоками, испортив красоту, чтобы только немецкие солдаты, принявшие это за болезнь, побоялись зайти к ним в дом. Не тронули ни её, ни детей.
ххх
Прабабушка прошла войну партизанкой. Потеряла на войне мужа и отца. Дважды была под угрозой расстрела. Второй раз из рассказов ее дочери (моей бабушки) очень хорошо запомнился. Будучи глубоко беременной (8 месяц), она была выведена "из строя" и поставлена на кухню. В один чудный вечер она варила холодец. Наварила огромную кастрюлю, вынесла на улицу, чтобы тот застыл (была зима). Двое парней, стоящих в карауле, учуяли запах и не удержались — похлебали ещё жидкого холодца, а после долили сырой воды в кастрюлю (этого делать категорически нельзя!). Утром отряд поел, пора в наступление, а у всех понос. Разумеется, кто готовил, тот и отвечает. Повели беременную бабушку на расстрел. Все так бы и закончилось, если бы один из тех парней, что подставили ее, не сознался. Парня расстреляли. Прабабушка в итоге родила нормальную здоровую дочь без каких-либо отклонений.

Смешные истории

Прикольные фото

Открой меня

Не верь военным фильмам

Пока мой дед был жив, он часто повторял одни и те же фразы, а потом часто вторил сказанному мой отец. "не верь военным фильмам". Дед ненавидел актерский героизм, где актер с самокруткой и улыбкой, в новенькой форме с медалями, подставляет себя под пули. И у него были кое-какие основания, так полагать.
Дело было в Сталинграде, начало Сталинградской обороны. Было ему 14 лет. Основная масса населения знали о событиях войны, только то, что передавали в официальных сводках, то что враг наступает, а доблестная Красная Армия яростно сопротивляется врагу. Все для фронта, все для Победы. И прочие известные лозунги.
События перед началом непосредственно военных действий в Сталинграде летом 1942, для деда выглядели как активность Армии на берегах Дона и усиление советского военного присутствия в самом Сталинграде.
Их дом стоял на окраине города, где он жил с семьей, тогда ещё мальчик, мой дед, наблюдал у ворот своего дома, как мимо проезжала советская техника и шли советские солдаты. Страшное случилось 23 августа 1942г, около 2000 самолетов бомбили Сталинград. Весь центр и весь город лежал в руинах. Эвакуация? Как говорил, мой дед слово эвакуация он услышал только после того, как город сгорел и думал, что это нецензурное слово. Никто никого не эвакуировал, о бомбардировке он узнал только по гулу самолетов и зареву. Город горел несколько дней, а дым закрыл солнце на несколько дней. Но им повезло, дом был вдали от ударов авиации.
Как для деда начала наземная война в городе? Официальное уведомление из громкоговорителей? Солдат под ручку выводит женщин и детей ? Ага, два раза, это вам не кино. Поехал он на велике по материнскому поручению. Да ехать надо было за десять улиц, и вдруг в одном повороте, на улице стоит танк! С крестами. С открытым люком и сидящем в нем немце с пулеметом. Он настолько испугался (до этого никогда не видел немцев и их технику), что аж от страха (от не понимания вообще ситуации) никуда не мог свернуть, так и прогромыхал по дороге мимо стоящего танка. А дальше в поворотах стояли и другие машины с крестами. После чего, на старом велике включилась турбина с закисью азота и дед скрылся в пыли. Причем, по воспоминаниям, колонна просто стояла, моторы не работали. А бабки во дворах просто копались в огороде, как ни в чем не бывало.
Как выяснилось, о всей обороне, которая была выстроена на этом рубеже немец конечно же знал заранее и недолго думая обошел стороной, да так, что дивизия, которая должна была встретить немцев чуть не оказалась у них в тылу. И очевидно понимая, что скоро окажется в окружении стала бежать обратно, чтобы не попасть в окружение.
Дальше, дед обычно рассказывал так, без конкретики. "Ты бы видел, как они бежали. Все мокрые, грязные, с выпученными глазами, никто умирать не хотел. Это только в кино сымают". Передислокация на официальном языке.
А потом пришли немцы, их состав был разный. Обычные солдаты, пехота, в основной своей массе клянчили еду со дворов. Играли на гармошках и особого насилия над мирным населением не учиняли. Женщин домогались конечно, куда без этого. Но без зверств. Пока не пришли, как говорил дед, карательные отряды. У них была другая форма, черный длинный плащ. Знаки СС на форме. Они выискивали всех, кто представлял угрозу. Солдат, раненных, дезертиров, мальчиков призывного возраста. И расстреливали. Сжигали дома. За укрывательство раненного советского солдата - смерть. Выжить деду посчастливилось, потому что его переодели в женское платье, вымазали лицо сажей и спрятали в печку. Когда СС вошел в дом, там была мать и сестра. В какой то момент, СС открыл заслонку печи, откуда смотрели два испуганных глаза перемазанного сажей лица. Дед говорил, что он смотрел будто вечность в его глаза. После чего молча закрыл заслонку. Еще через несколько дней они на телеге, с другими бабами выехали в эвакуацию.
Вернулись в Сталинград, только весной 1943 года, дом частично разрушили, а в дворе несколько трупов. Мирная жизнь складывалась из голода и лишений. Город не восстанавливали еще долгое время, кругом руины, трупы, не разорвавшиеся снаряды, разбитая техника.
Это было самое тяжелое время. Только в конце 1944, начале 1945 начался новый мирный уклад. Но для деда не надолго. Он трепался на каждом углу о увиденных зверствах и бегстве дивизии с позиций, что дотрепался пока не попал на карандаш к нашему особисту, который отметив призывной возраст отправил его в военкомат, потом в военную часть на учебку, а оттуда в Японию, в новый военный конфликт.
Про армейские будни особо он ничего не рассказывал, и подробности боевых действий никогда не рассказывал с фразой: "постарайся никогда этого не пережить". Известно только то, что в одном из боев его ранило в голову, так что он сутки лежал брошенный. Пока сам ночью не очнулся, а по счастливой случайности два советских дезертира не предложили бы ему сделку: "Мы тебя вытаскиваем, а ты говоришь, что мы выходили из боя с раненными" (у одного было легкое ранение в ногу). Так самому здоровому из них еще награду впаяли за мужество.
А деду медаль "За Победу над Японией" только через 10 лет дали. Убрал в шкаф и пробурчал себе под нос злостно "понасымают кино". Ни разу не носил медаль, многие по улице не знали, что он фронтовик.

Открой меня

Девушки

Девушки

Прикольные фото