 
Флудилка на свободные темы-(Не забываем про соблюдение Правил сайта) :1:
|
![[Цитировать]](./styles/templates/default/images/lang/ru/icon_quote.gif "Ответить с цитатой")
 Отправлено: 19-Авг-2018 17:31
(спустя 1 год 6 месяцев)
Бабайки
Необычный покровитель
Сразу хочу сказать, что я не верю ни в черную кошку, ни в другие идиотские приметы, а уж всевозможные мистические россказни вообще выводят из себя. Не верила. Когда-то…
В нашем доме всегда существовал культ семьи, обязательное вечернее чаепитие, когда за круглым столом в родительском доме собирались мы все: папа, мама, пока была жива, я, мои две старшие сестры и брат — семья-то многодетная. Это правило было незыблемым и, честно говоря, раздражало.
Меня обуревали три, если это можно так назвать, страсти: учеба, карьера и ночные клубы. И еше… в ближайшие сто лет замуж я не собиралась. У меня имелось все для спокойного и благополучного существования: квартира, машина, работа, развлечения. Парни? Романы? А как же! Случались. Мимолетные. Без напряга и обязательств, что, впрочем, меня устраивало.
Как-то на Пасху (мама к тому времени уже умерла) в гости к отцу зашел сын его какого-то давнего знакомого. Это потом я узнала, что батя пригласил Лешку специально, так сказать, чтобы нас свести. Мы познакомились. И — о чудо! — кажется, я влюбилась, хотя отношения с ним без брака меня вполне устраивали. Но Лешка был категорически против. Да и папаня проел мне плешь: хороший парень — выходи за него. Я согласилась. Мы жили душа в душу, правда, Алеше приходилось мириться с тем, что жена допоздна на работе, а потом, после рабочего дня, наскоро перекусив, тянет его куда-нибудь отдохнуть, потанцевать, расслабиться. А утром снова в бой — делать карьеру!
А потом начались конфликты…
— Лиза, не пора ли подумать о ребенке? Хватит предохраняться!
— Что?! Ты в своем уме? Пока не хочу! Даже не мечтай!
В тот день батя приболел — не на шутку прихватило сердце, попросил приехать и завел разговор о внуках:
— Лизонька, старый я уже, не ровен час помру, так и не дождавшись внучков от своей младшенькой! Да и Алексей жалуется, детей хочет!
— Папа, прекрати! Я уж молчу о том, что ты намеренно пригласил его в гости, выпихнул меня замуж. Дети? Не время! Успеется!
— Лиза, дети — это наше все! Наше будущее! Когда они есть, человек не умирает, он продолжает и после своего ухода в мир иной жить в них, оберегать, любить и охранять от всех бед и напастей!
— Мистические извраты! Бред какой-то!
— Задумайся хотя бы о том, что годы бегут, ты не молодеешь, сама знаешь, что у нас по наследству передаются проблемы с сердцем! Чем старше, тем тяжелее рожать!
— Ты говоришь так, будто сам раз пять рожал! Мне надоели твои бесконечные нравоучения!
Я шарахнула дверью и умчалась из родительского дома — туда, в свою жизнь. На прощание отец мне с горечью сказал:
— Когда-нибудь ты одумаешься и поймешь, как сильно неправа!
Это были последние слова, которые я слышала от папы. Господи, если бы я знала… Но сейчас уже поздно сожалеть о содеянном, грубости, непонимании, нежелании прислушаться и, самое главное, — услышать! А утром позвонила соседка отца — сердечный приступ, он в больнице. Сорвалась. Помчалась… Не успела… С тех пор я виню себя в его смерти…
Все дни подготовки к погребению не находила себе места, плакала и мысленно просила у папы прощения за свою грубость, упрямство, несговорчивость. «Ну что тебе стоило хотя бы для видимости с ним согласиться?» — упрекала себя. На кладбище в какой-то момент почувствовала, что схожу с ума от пережитого. От боли, чувства вины. Когда наклонилась поцеловать отца, попрощаться с ним, показалось, что его губы дрогнули в улыбке. Оглянулась. Никто этого, кроме меня, не видел. «Да нет же! Ошибки быть не может! Папа мертв. Вскрытие показало, что не выдержало сердце. Это просто нервы…»
А на девятый день после похорон почувствовала себя неважно: тошнит, голова кружится. Спустя несколько дней улучшений не было. Пошла к врачу. Новость меня ошарашила: я беременна.
— Как? Почему? Ведь мы же вроде предохранялись?
— Так иногда бывает, — добродушно усмехнулась пожилая врач. — Будем становиться на учет?
— Нет. Будем делать аборт! — твердо ответила я.
— Что? Зачем? Вы понимаете, чем рискуете? Ведь вам не двадцать! Второго шанса может и не быть!
В это время ни с того ни с сего распахнулось окно, в кабинет влетел порыв ветра, и я, не считайте меня сумасшедшей, явственно услышала, а может, почувствовала шепот отца: «Не смей…» «Сегодня сорок дней, как его нет… Папа, ты всегда рядом…»
Не знаю почему, но домой из поликлиники я пошла совсем не той дорогой, что всегда, а мимо детского сада. Мне все время попадались мамочки и папы за руку со своими малышами, молодые женщины с колясками, а на углу вещевого рынка какая-то пожилая торговка стала предлагать мне «по распродаже, совсем недорого, масло для младенцев». Голова шла кругом! «Папочка, это ты меня ведешь? Ты показываешь, что я не должна совершить ошибку?..»
В тот день я решила-таки рожать. Лешка был на седьмом небе от счастья! На семейном совете мы постановили, что я и Алексей переезжаем в дом отца. Почему? Это трудно объяснить, но мнение мужа, сестер и брата было единодушным: будущей маме на свежем воздухе в пригороде будет лучше, чем в городе. А необыкновенные события в моей жизни продолжались. Буквально каждой клеточкой своего тела я чувствовала незримое присутствие папы. В саду, на огороде, в каждой комнате… Ежечасно. Ежеминутно.
Беременность проходила тяжело. И это неудивительно — ведь мне не двадцать! Начались осложнения. Врачи прописали кучу таблеток. «Не хочется не рожденного ребенка химией пичкать!» — подумала я однажды, успев полюбить маленький комочек под сердцем, который сильно толкался ножками, принося небольшую, но такую сладкую боль — вот оно, мое маленькое счастье! Эх, папка, папка, как же ты был прав!
Внезапно раздался странный звук — это со скрипом открылась тумбочка в комнате, где я рассматривала семейные снимки, и из ящика выпала старая, затертая до дыр, пожелтевшая от времени тетрадка. Я взяла ее в руки. Текст написан химическим карандашом, кое-где уже и не прочитать… Оказалось, это записи моей прабабки, известной травницы. «Снова папа помог? Или я схожу с ума?» Но, как бы там ни было, из прочитанного я почерпнула массу интересной и нужной информации — какие травяные сборы необходимо принимать женщинам во время беременности.
За пару дней до назначенного времени родов муж позвонил и сказал, что задержится на работе: срочный вызов. В принципе, я чувствовала себя хорошо и не волновалась. Но ближе к вечеру налетел сильнейший ветер; он срывал ветки деревьев и швырял их в окна, тарабанил чем-то по крыше, жутко завывал в трубе. Внезапно погас свет, вероятно, где-то оборвались провода. Мне стало не по себе, страшновато как-то. Решила позвонить мужу. Черт возьми, мобильник разрядился! От страха хотелось плакать, ведь, как назло, заныло внизу живота, боль становилась сильнее и сильнее.
А через несколько минут в дверном замке заскрежетал ключ — вернулся Алешка.
— Я сразу рванул к тебя, как только увидел не отвеченные звонки!
— Но я не звонила! У меня телефон разрядился, а электричества нет!
— Хм… — муж глянул на меня, как на умалишенную, и поменял тему: — Ты бледная, что-то случилось? Может, в роддом пора? Но по такой погоде ехать через лес… Сломается машина, и что потом?
В это время за окном все стихло, бури как и ни бывало. Небо усеяли звезды, засияла луна.
Роды проходили тяжело… Алешка не оставлял меня ни на минуту, но наша малышка словно не хотела появляться на свет.
— Мы можем потерять и ее, и ребенка! — сказал один из врачей.
А потом я провалилась в темноту. Внезапно вдалеке увидела яркий свет. И небо — голубое-голубое. Я иду то ли по лугу, то ли по полю, а может, это просто лесная поляна. Ноги щекочет высокая трава. Вдруг совсем недалеко от себя вижу отца. Бегу к нему, зову:
— Папа, папочка, как же я рада тебя видеть! Папуля, ты все еще сердишься? Прости меня, пожалуйста! Я же сделала все, как ты хотел! — чуть не плакала.
— Я не сержусь, доченька!
— А все говорили, что ты умер…. Как же я рада, что это не так! Я же тебя вижу! Значит, я тоже…
— Нет, родная, еще нет! Не время тебе здесь оказаться! У тебя много дел осталось там, на земле!
Он начинает отдаляться, словно хочет уйти…
— Папа! Не уходи! Не бросай меня!
— Я не могу отсюда уйти, а вот ты — можешь! Помни: я всегда рядом!
Видение исчезло, я очнулась в операционной. Вокруг суетились врачи, немного в стороне стоял растерянный и, как мне показалось, заплаканный Лешка, хотя он утверждал, что его выгнали на тот момент из родильного зала. И вдруг я услышала детский плач…
Дочку, точную копию моего отца, я назвала Александрой — в его честь. По-прежнему чувствую его присутствие и уже не удивляюсь этому: ведь тогда, когда моя душа уже хотела покинуть земной мир, папа пообещал, что всегда будет рядом!.. Мой папа…мой ангел хранитель!…
Три ангела хранителя
Иногда небо посылает нам ангелов в обличье людей, но мы не сразу понимаем это….
Дом в деревне был нашей с мужем давней мечтой, поэтому несложно представить, как мы обрадовались, когда нашли то, что искали. Приемлемая цена, недалеко от города, воздух — сказка. Райское место! Уже переезжая в сельский дом, я поняла, что жду ребенка.
— Замечательно! — обрадовался муж. — Свежий воздух — как раз то, что нужно тебе и нашему малышу.
Денис возился со мной, как будто я сама была маленьким ребенком. Нашел, где покупать свежее молоко и творог. Построил беседку.
Вскоре мы решили познакомиться с соседями.
— Ты уезжаешь на работу, а я тут остаюсь одна. Мало ли что… Нужно знать соседей.
В тот же вечер я испекла яблочный пирог, и мы пошли знакомиться. Дверь открыла пожилая женщина.
— Проходите, — предложила она. — Хорошо, что вы решили к нам зайти. Мы живем совсем одни. Сами видите, соседей тут мало. Мы когда увидели, что вы поселились, — обрадовались.
Пока женщина все это произносила, на пороге появились еще две — примерно ее же возраста.
— Вот, я испекла пирог, — протянула им блюдо с моим шедевром. — Я Катя. А это мой муж Денис.
Оглянувшись по сторонам, я успела заметить довольно необычные вещи. Вся беседка была уставлена разными баночками с какими-то жидкостями, порошками, корешками. Повсюду сушились травы.
— Варвара, — обняла меня одна из женщин. — Иду ставить самовар.
— Прасковья, — представилась нам другая старушка.
— Анастасия, — улыбнулась третья и пожала мне и Денису руки.
Мы зашли в дом. Пахло травами.
— Как ты себя чувствуешь, дочка? — неожиданно спросила Варвара. — Не сильно тошнит?
«Странно, — подумала я. — И как она догадалась, что я беременна? Живота еще совсем не видно!» Мы сели пить чай в просторной гостиной, и Прасковья сказала:
— Сына Алексеем назови. Тебе же двадцать пятого февраля рожать, а это как раз день его ангела.
Я чуть пирогом не подавилась. Как она может дату знать? Даже я точно не знала, врач сказал — в двадцатых числах февраля…
Одним словом, я стала дружить со странными старушками. Они были во всем не похожи на остальных. Ходили вместе, собирали травы, грибы и разные коренья, постоянно что-то варили. Ведьмы? Нет! Скорее это были… знахарки. Во всяком случае я не раз видела, как к ним приходили люди за разным снадобьем. В основном женщины. Однажды я была дома одна и подумала о торте. «Вот бы сейчас тортик, с кремом, фруктами внутри, миндальной стружкой сверху и…»
— Катюша, ты дома? — услышала я голос Анастасии за дверью.
— Можно? — спросила Варвара.
— Не помешаем, дочка? Ты не спишь? — крикнула Прасковья.
— Открыто! Заходите! — отозвалась я. — Не сплю. Просто легла отдохнуть, — поднялась их встретить.
Старушки зашли в дом, и я буквально остолбенела. Они держали в руках огромный торт с кремом и… миндальной стружкой сверху. Прочитали мои мысли?
— Угощайся! Торт очень вкусный, свежий, — лукаво посмотрела Варвара. — С фруктами внутри…
Но это еще не все. Как-то я села писать список, что необходимо купить малышу на первое время. Не успела окончить, как в дверь постучали. Варвара, Прасковья и Анастасия пришли все вместе.
— Мы подумали, что тебе до родов всего ничего, — начала Анастасия.
— И решили кое-что из вещичек для богатыря принести, — подхватила Прасковья. — Гляди…
Бабушки высыпали на диван два пакета с детскими вещами.
— Какая красота! Но зачем так тратились? Я уже список Денису написала, — показала им листок.
— И вовсе мы не тратились, — с хитринкой в глазах сказала Варвара. — Просто знали, что все это нужно. Малыш вот-вот появится…
Перед самыми моими родами Дениса отправили в командировку.
— Ну как же так? — огорчилась я. — А если вдруг начну рожать?!
— Не начнешь. Сегодня восемнадцатое. Так? А я двадцать третьего вернусь. Тебе же рожать двадцать пятого — сказали соседки…
Мужа задержали в командировке на день. Потом начался сильный снегопад, рейс отложили. Мне стало страшно. Что же делать ?! Решила, что утром двадцать пятого вызову такси и поеду в больницу.
— Машину вызвать непросто, — в дом вошла Анастасия. — Буря…
— Да и скорая не доедет… Смотри, какая погода, — сказала Варвара.
— А что же мне делать? — я начала плакать. — И Дениса рядом нет.
— Главное — не волнуйся, и все будет хорошо. Завтра Денис вернется, тут вы его с Лешенькой и встретите, — обняла меня Прасковья.
Ночью у меня начались схватки, старушки остались с вечера рядом со мной и приняли роды… Не помню, как уснула. Проснулась утром и увидела, что рядом сидит Денис. Малыш спал в кроватке.
— Нужно поблагодарить соседок. Они спасли мне жизнь… — сказала я. — Где они? Ты их видел?
— Когда я приехал, старушек уже не было. На столе свежее молоко и пироги. Я сразу понял, что они помогли тебе. Но… Они исчезли…
…Как-то по телевизору увидела передачу, в которой речь шла о языческом боге Роде, у которого были три помощницы-повитухи: Варвара, Прасковья и Анастасия. Помню, очень удивилась, ведь так звали наших соседок… А через время бабушки вернулись в свой дом. Я очень обрадовалась.
— Вы вернулись, — я с Лешенькой на руках подошла к ним.
— Да, — обняла нас Варвара. — На окраине села женщина ждет ребеночка. А живет она одна…
— Муж оставил бедняжку, — добавила Анастасия. — И мы решили…
— Что скоро понадобимся ей, — закончила за нее Прасковья.
Он боится солнца
— Слушай, хватит таскать мне шоколадки! Скоро пляжный сезон!
Подруга забегала ко мне каждый день на вечернее чаепитие и приносила какие-то сладости.
— Твой враг не калории, а образ жизни. Спортом нужно заниматься, моя дорогая, спортом! И питаться, чем хочешь. В меру, конечно, — уточнила Машка.
Выслушав подругу, я только обреченно вздохнула. «А ведь Маша права», — подумала, разглядывая себя в зеркале. Я давно перестала следить за собой. Не распустилась, конечно, но удовольствия от своего отражения испытывала. Так, беглый взгляд утром перед работой, когда наносила макияж, и все. Теперь же коварное зеркало показало меня во всей красе — полноватые бедра, рыхлый живот. Грустная картинка, А всему виной — разрыв с Ромой. Депрессия тогда накрыла меня с головой…
Я заглушала ее сладостями, последствия которых теперь отчетливо видны.
Слова подруги подействовали на меня волшебным образом. Появилось желание изменить свою жизнь, свое тело и, кто знает, может, даже встретить свою любовь. Коллективные занятия спортом и посещение тренажерного зала я откинула сразу. Мне было стыдно надо сказать… и страшно появиться перед подтянутыми девушками со своими позорными жирами. Да и график работы не позволял туда ходить. Решила заняться бегом. А что? Дешево и сердито. Благо возле нашего дома есть небольшой парк. Заниматься можно вечером, чтобы избежать нежелательных встреч со спортсменами. «Вот завтра и начну», — с удовлетворением подумала я, проваливаясь в сон.
«Ну что, побежали?!» — подбодрила я себя мысленно. Поначалу все было хорошо. Я чувствовала себя прекрасно. Как же! Победила свою лень и реализовала желание! Обычно мне успешно удавалось только мечтать, а не воплощать. Через десять минут уверенность стала таять. Еще через десять — я начала задыхаться. «Ничего, тяжело в учении…» — уговаривала себя, но силы были на исходе. Я остановилась, едва не падая.
— Вам плохо? — донесся до меня участливый голос. — Воды?
— Да, спасибо, — просипела севшим голосом и накинулась на бутылочку с минералкой.
Уже лучше? — мой спаситель смотрел на меня с улыбкой.
Я кивнула, незаметно разглядывая его. Парень был в моем вкусе: высокий, темноволосый.
— Это мой дебют, — зачем-то призналась я. — Не втянулась еще.
— А я, так сказать, профи. На правах более опытного дам совет: нельзя делать резкие остановки.
Мы разговорились. Артем оказался приятным собеседником.
Каждый вечер я встречала его в парке. Парень словно специально ждал меня. В душу закралась надежда — а вдруг это то самое, что на всю жизнь? С каждым днем я все сильнее влюблялась в своего «тренера» и была уверена, что вызываю в нем ответное чувство. Но он не пытался сблизиться и вел себя иногда очень странно.
— Как надоел этот холод, — пожаловалась я однажды. — Скорее бы лето, жара, солнце!
— Терпеть не могу солнце! — вдруг с яростью сказал Артем.
— Как можно его не любить? — искренне удивилась я.
— Можно. Еще как можно!
Я искоса наблюдала за ним и не могла понять его реакцию.
— Может, зайдем ко мне после пробежки? Погреемся, — решилась я на первый шаг.
— Знаешь, — сказал он после паузы, — я боялся тебе предложить. Боялся, что откажешь…
Я счастливо улыбнулась. Значит, наше чувство взаимно! У двери мы стали целоваться. От его настойчивых поцелуев у меня закружилась голова. Я задела выключатель, и в прихожей вспыхнул яркий свет. Артем отпрянул.
— Выключи, — попросил он.
— Нет, — я немного остыла. — Давай сначала поужинаем.
Он кивнул и направился в кухню. Пока я колдовала над блюдами, Артем подошел к окну и вдруг отскочил от него как ошпаренный.
— Что это? — сморщился он.
— Чеснок растет на подоконнике. А что? — еще больше удивилась я.
— Ужасный запах, — только и ответил Артем, сев подальше от окна.
— Ты прям как вампир! — засмеялась я. — Кровь тоже любишь?
Но он не поддержал шутку.
Мой смех понемногу растворился в тишине, и я замерла от догадки.
— О Боже! — дошло до меня. — Неужели такое и правда бывает?!
Мне стало по-настоящему страшно. В памяти всплыли жуткие картинки из нашумевших фильмов ужасов про графа Дракулу.
— Я… не знаю, — Артем выглядел растерянным. — Сам не понимаю, что со мной. Это случилось три года назад. Как-то вышел утром из дома и потерял сознание. Помню только, что светило яркое солнце. Потом это повторялось еще несколько раз. И я перестал выходить днем.
— Но… убивать ты меня не собираешься? — сглотнув, спросила я.
— Шутишь? — усмехнулся он.
Мы проговорили всю ночь. Артем ушел до восхода солнца. Ясно было одно: без помощи врача не обойтись. Оказалось, Артем страдал гелиофобией — боязнью солнечного света. Смерть матери от рака кожи подкосила его. Но он согласился на лечение. А я его поддерживаю.
Гадалка не ошибается
Ровно год прошел с тех пор, как мы с мужем переехали в наш загородный дом. Это была его гордость и наша давнишняя мечта. На работу ездили в город, а здесь получали ни с чем не сравнимое удовольствие от жизни на природе. Воздух, лес, две реки…Теперь, обзаведясь желанным жильем, мы могли подумать и о детях. Правда, из-за постоянной занятости многое в доме доделать не успели. Приходилось постепенно доводить его до ума как внутри, так и снаружи.
Как-то вечером после ужина я спустилась в гараж, где еще стояли не разобранные коробки и стопки книг и журналов.
— Это очень опасно, хорошая моя! Нельзя так! — услышала за спиной женский голос.
Обернувшись, увидела у ворот цыганку с крупной бижутерией на шее и красиво повязанным на голове платком.
— Вы кто? — удивилась я.
— Меня зовут Эльвира, — представилась женщина. — Я говорю о вашем уютном доме. Почему не запираешь гараж? Собаку почему не заведешь злую? Даже сигнализации нет! На свете много недобрых людей, могут обидеть. Будешь плакать потом. — Что значит — обидеть? Я спросила, кто вы такая? И почему вам вздумалось волноваться о нашем доме? — начала я выходить из себя от ее бесцеремонности.
Женщина посмотрела мне в глаза.
— Я — человек, который заботится о хороших людях и старается предупреждать их о надвигающейся беде. Просто не хочу, чтобы вас обокрали.
— А я думаю, что вам хочется вытянуть из меня деньги!
— Зачем такая недобрая? — покачала головой цыганка. — Я говорю, чтобы лучше следили, потому что кто-то хочет вас обокрасть.
— И откуда вы знаете?
— Видела в стеклянном шаре.
— Меня нельзя обмануть подобными бреднями! В шаре она видела! Денег я вам не дам, так что идите своей дорогой. Может, кто-то и клюнет на ваши сказки!
Я хотела поскорее окончить этот нелепый разговор со странной цыганкой. Но ее слова еще долго не шли у меня из головы…
— Что пропало, можете сказать? — спросил полицейский, осматривая нашу гостиную, в которой все было перевернуто вверх дном. Я нервно прикурила пятую подряд сигарету. И муж, как назло, уехал в командировку…
— Золотые украшения, двадцать тысяч рублей, около двух тысяч долларов из письменного стола супруга, новый компьютер, видеокамера, миксер, — мрачно перечисляла я. — Зачем им старый миксер?
— Вероятнее всего, вор проник в дом через дверь гаража. Вы всегда оставляете дверь открытой?
— Раньше запирали, а потом ключ куда-то подевался, а новый замок никак не поставим.
— Вы кого-то подозреваете?
— Да нет… Хотя…
Тут я вспомнила о странной цыганке. Рассказала обо всем полицейскому. Он почесал затылок. Наверное, засомневался, все ли у меня в порядке с головой.
— Может, это она и сделала или навела своих подельников?
— В нашем поселке есть цыгане — сказал полицейский, — но они всегда были мирными. Зарабатывают тем, что показывают на ярмарках всякие трюки и фокусы. Но мы все же проверим…
Через неделю меня вызвали к следователю, который вел наше дело. Тот рассказал:
— Мы проверили местных цыган. В день ограбления они были в другом поселке, есть много свидетелей.
— А может, кто-то сделал это по наводке той… дамы? — произнесла я разочарованно.
— Мы работаем над этой версией. Возможно, по ниточке доберемся до клубка и найдем виновного. Вас вызовем, если что. — Послушайте! Если цыганка действительно увидела в шаре ограбление, то она может увидеть и того, кто его совершил, — все еще не могла я уняться.
— Предложение, конечно, интересное, — улыбнулся следователь. — Но до сих пор мы справлялись с работой без помощи стеклянного шара. Хотя будем иметь в виду и такой вариант.
Вышла на улицу в полном смятении. Два внутренних голоса будто нашептывали мне совершенно противоположные вещи. Первый, разумный, твердил: «Чушь, ерунда, ты же взрослый человек! Какой стеклянный шар? Какие предсказания? Выбрось все это из головы!» Второй немедленно перебивал его: «Нельзя быть таким скептиком. Ты стала очень циничной, девочка моя… Может, хороший человек и правда добра тебе желал. И вообще, куда ты сунула ключи от гаража, растеряха? Подумай лучше об этом!»
Через какое-то время, вечером, перемыв посуду, я снова спустилась в гараж. Муж наконец окончил устанавливать книжные полки, и я стала потихоньку переносить в дом бесконечные стопки книг и журналов.
— Золотая моя, вечер добрый! Мне жаль, что так произошло, — услышала я знакомый голос. — А ключ твой… в холодильнике!
Ну конечно, это была она, Эльвира! И я ей обрадовалась!
— Мне нужно с вами поговорить!
Но пока я дошла до ворот, женщина исчезла. Как сквозь землю провалилась…
Откуда она все-таки узнала о предстоящем ограблении? Зачем приходила в первый раз? Хотела обеспечить себе алиби? Или на самом деле пришла меня предупредить, а я так пренебрежительно отнеслась к ее помощи? Стоп! Что она сказала? «Ключ в холодильнике?» Бред! Но я все-таки отправилась проверять наличие ключа. Чем черт не шутит… Колбаса, сыр, оливки, масло… При чем тут ключ?
— Дорогая, кажется, ты сходишь с ума, — сказала себе вслух и полезла в морозилку за рыбой.
Муж просил запечь с овощами. Вытаскивая пакет с рыбой, услышала, как что-то упало на пол. О нет! Но это был он — ключ от гаража! И откуда об этом узнала Эльвира? Увидела в стеклянном шаре?
|
Отправлено: 20-Авг-2018 20:36
(спустя 2 часа 11 минут)
Бабайки
Дерево лекарь
Софора спасла меня от операции и инвалидности… Итогом продолжительного лечения стали шишки от уколов на ягодицах. Врачи хотели резать, но судьба буквально на голову насыпала мне плодов софоры, дав понять, что чудесное спасение рядом…
В феврале 2001 года я заболела воспалением лёгких. Меня положили в больницу, стали колоть антибиотики. Увы, на ягодицах, куда меня кололи, образовались большие уплотнения (я называла их «колбасками»), которые никак не рассасывались.
Уходи немедленно!
Через некоторое время меня выписали домой… И вдруг температура у меня скакнула под сорок, а уплотнения приобрели угрожающе бордовый цвет. Было очень больно. Я пошла в поликлинику, и хирург сказал, что нужно немедленно вскрыть все «колбаски» — а их было целых одиннадцать! Мне было велено прийти на следующий день.
И вот я сижу в очереди к хирургу, вся дрожу — чем же это закончится? Передо мной очередь — человек тридцать. А все стулья в коридоре заняты. Пришлось стоять. Ноги дрожали, мышцы ныли. Наконец, передо мной осталась только одна женщина.Она неожиданно улыбнулась и спросила, с чем я пришла к хирургу. Я поделилась своей бедой. И вдруг эта женщина сказала, чтобы я ни в коем случае не ходила к доктору. Если меня начнут резать, ничего хорошего не получится — стану инвалидом на всю жизнь. На мой вопрос: «Что делать?» — она сказала, что я сама себя могу спасти. Легко и быстро!
— Уходи немедленно! — велела она и зашла в открывшуюся дверь в кабинет врача.
Знак свыше
Удивительно, но я, словно зомби, поднялась и пошла к выходу под удивленными взглядами больных. Двинулась домой. По дороге лихорадочно думала, как быть. Что я теперь буду делать со своей бедой? Когда я проходила через заснеженный скверик под деревьями, мне на плечо вдруг что-то упало. Я наклонилась, чтобы посмотреть — что это, и меня как током ударило. Это же стручок, плод японской софоры — этих деревьев в сквере полно. Их еще называют деревьями-лекарями, деревьями-аптеками! На многих с осени остались плоды, которые время от времени падали в снег. А что, если это знак свыше?!
Несмотря на то что на дворе стоял холодный февраль, я быстро собрала в пакетик целую горку плодов софоры. Дома внимательно перечитала народный лечебник. Оказалось, в своих предположениях попала в точку — плодами софоры лечатся от воспалений.
Я разрезала стручки, вынула из них темные семечки, раздробила их и залила все это водой. Встряхивала бутылку каждые полчаса. Вскоре настойка приобрела коричневый цвет.
Нам что, аптеки закрыть?
Я начала лечение уже через несколько часов после приготовления настойки. И с этого дня компрессы с ягодиц почти не снимала. И результаты появились очень быстро. Температура упала уже на следующие сутки. Через неделю твердые «колбаски» явно стали более мягкими. А через месяц вовсе исчезли и уплотнения, и багровые разводы.
Когда через месяц я встретила участкового врача, который знал, что я не пошла к хирургу, он удивился, что я не на костылях. Я рассказала, как мне удалось вылечиться! Врач тут же попросил:
— Диктуйте рецепт. Я своих друзей буду так же лечить.
Я спросила, расскажет ли он о чудесных свойствах софоры своим пациентам. Его ответ потряс меня:
— Конечно, нет! Тогда и аптеки закрыть придется, да и у меня работы не будет..
Йога и смерч
Иногда, в непонятных ситуациях, у человека срабатывает инстинкт и он принимает правильное решение. Эти люди на уровне подсознания, решили бороться с болезнью и победили. Женщина, благодаря сыну, быстро пошла на поправку. Мужчина выздоровел благодаря йоге…
Йога против простуды
Лет 30 назад, в конце мая, я сильно простудился. Вовремя обратиться в поликлинику не смог. А потом болезнь зашла слишком далеко, и лечение мне не помогало.
Закутался, словно старик
За два месяца я три раза оказывался на больничном. Лекарствами болезнь задавливали, но она опять возвращалась. Врач предлагала лечь в больницу, но мне не хотелось — могли уволить с работы.
Как-то в субботу мне стало легче. Я решил сходить в баню. Теперь представьте: в парилке жара, я парюсь, обливаюсь потом и вдруг… замерзаю. Меня колотил такой озноб, что кожа побледнела.С перепугу я быстро ополоснулся, оделся, пришел домой и начал пить горячий чай. Но согреться не мог. Надел два трико, свитер и все равно дрожал от холода. И тут до меня дошло: на улице жара, 30, конец июля, а я, молодой-мужик, закутался, словно старик.
Согревающее упражнение
Вот тут меня и разобрала злость: на себя, на болезнь, на судьбу. Не обращая больше внимания на озноб, я разделся до трусов и начал делать согревающие упражнения из йоги. Через несколько минут дрожь прошла, кожа обрела нормальный здоровый цвет, и я внезапно осознал, что выздоровел. Моей радости не было предела.
Ну а для тех, кто хочет быстро избавиться от простуды, вот упражнение, которое я делал. Надо встать прямо, развернуть плечи, стопы — вместе. Развести прямые руки в стороны и начать ими быстрые круговые движения спереди назад — но обязательно с маленькой амплитудой. Будьте здоровы!
Загадочный смерч
Сейчас моей маме 92 года, но она живет отдельно от нас. Я каждый день хожу к ней. навещаю. Вот и в тот вечер, шесть лет назад, зашел.
Упала перед кроватью
Мама тогда заболела, даже не могла сама встать и пройти в туалет. Попросила помочь ей. Я проводил ее до туалета, дождался, веду обратно к кровати. И вдруг она перед кроватью падает без сознания. Я попытался ее поднять и положить на кровать, но не смог — мама очень полная женщина.Тогда я подложил ей под голову и спину подушки, позвонил в скорую, а потом жене, чтобы пришла и помогла мне. Потом сел в кресло напротив мамы и стал ждать жену. Вдруг свет в комнате как будто наполовину угас. Думаю, напряжение упало, как бы электричество не отключили. А над маминой головой какой-то светящийся смерч появился. Сначала маленький, потом все больше и больше. Кажется, что он вырывается из маминой головы. И тут до меня дошло, что это мамина болезнь.
Быстро пошла на поправку
У меня вдруг появилось ощущение, что я могу этим смерчем управлять. Думаю: куда его направить? Если оставить в комнате, он опять будет мучить маму. И я мысленно направил смерч в окно. В этот момент мама подняла голову, посмотрела вслед смерчу и опять уронила голову на подушку. Все это длилось 2-3 минуты, потом свет снова ярко загорелся. Пришла жена. Вскоре приехали медики, маме сделали укол. А утром она сама встала и после этого быстро пошла на поправку. Вот такая история. Только не думайте, что у меня какие-то особенные способности. Я самый обычный человек. И ничего такого сверхъестественного за собой не наблюдал. Маму потом спросил, кому она вслед посмотрела. Ответила: не помню, без сознания была.
Мурка целительница
Однажды по дороге из института Лиза заметила, лежавшую под кустом, рыжую кошку с раненой лапой. Не обнаружив поблизости никаких признаков ее хозяина, девушка забрала кошку домой. Осмотрела и, убедившись, что лапа не сломана, обработала и перебинтовала ее. На объявления о находке так никто и не откликнулся. Кошка осталась у Лизы, начала откликаться на имя Мурка и, когда лапа совсем зажила, оказалась настоящей хозяйкой в доме и старательным «доктором» для всех членов семьи. Если кто-то из домочадцев заболевал, Мурка «лечила» его: ложилась рядом или на больное место и грела, пока человеку не становилось легче. Кошка стала всеобщей любимицей, но сама больше всех любила Лизу -возможно потому, что девушка была ее спасительницей, а возможно, по другим причинам, о которых знала только сама Мурка.
Когда Лизе исполнилось 25 лет, случилась беда: девушка заболела. Ее мучила сильная слабость, не было аппетита. По ощущениям Лизы, болело сердце, но врачи — ни местные, ни столичные — этого не подтверждали. За полтора года состояние девушки нисколько не улучшилось, она прошла все возможные обследования, сдала кучу анализов, но ни один врач так вразумительно и не объяснил, что с ней происходит. Мурка не отходила от больной хозяйки ни днем ни ночью. Преданное животное изо всех сил помогало Лизе. В моменты обострений, «поработав» какое-то время с девушкой, Мурка долго отлеживалась под кроватью, а после этого упорно продолжала «лечение».
Шло время, не получив помощи от академической медицины, родственники стали возить Лизу к знахаркам. Кто-то из них говорил, что у Лизы порча, другие диагностировали сглаз. Одна ведунья взялась за лечение и занималась Лизой около месяца. Эта работа принесла девушке облегчение, но полностью ее проблемы не ушли. В один из особенно тяжелых вечеров, когда Лизе было совсем плохо, Мурка несколько часов лежала рядом с ней, а потом вместо того, чтобы, как обычно, отлежаться под кроватью, пошатываясь, подошла к входной двери и стала проситься на улицу. Мама девушки выпустила ее. Больше никто из них рыжую кошку не видел, Мурка не вернулась. Лиза остро переживала разлуку со своей любимицей, тщетно пыталась ее разыскать. Но чувствовать себя девушка стала получше.
Год назад Лиза пришла ко мне на прием. Посмотрев ее энергетику, я понял: все, что происходит, вызвано действием «сброса» — порчи, при которой с помощью черной магии все болезни и проблемы снимают с одного человека и сбрасывают на другого. Ясно, что это создает серьезные проблемы тому, на кого перевели болезнь.
Я объяснил Лизе, что даже после снятия «сброса» мне придется еще долго работать с ней, чтобы убрать последствия негативного воздействия. Рассказал, что от главной смертельной опасности, грозившей девушке, ее избавила любимая кошка. Она оттянула на себя значительную часть «сброса» и ушла из дома умирать, чем спасла хозяйку от гибели. Лиза расплакалась, когда узнала, что Мурка пожертвовала ради нее жизнью. Девушка обвиняла себя в том, что не уберегла кошку. Я, как мог, постарался ее утешить, сказав, что животные, как и люди, способны приносить жертвы во имя любви, и этот светлый и высокий выбор нужно уметь принимать и уважать. Тем более что, если бы Мурка не помогла Лизе, девушка умерла бы, не дожив до моих сеансов. После нашей продолжительной работы у Лизы навсегда пропали все болезненные симптомы и вернулось желание жить.
Обращайте внимание на то, что с вами происходит, не затягивайте с обращением к специалисту. А еще — любите своих домашних животных так же, как они любят вас: сильно, жертвенно и бескорыстно!
|
Wise Care 365 PRO - бесплатная лицензия
Получите бесплатную лицензию оптимизатора Wise Care 365 PRO. Решение обеспечивает стабильность работы, безопасность и ускорение вашего компьютера
Ссылка на сайт для скачивания программы
Условия предложения
- Вы получаете пожизненную лицензию для версии 4.9.1, только для домашнего (персонального) использования
- Нет бесплатной технической поддержки
- Не доступны обновления до новых версий
|
Бабайки
Ставка — жизнь
Что толкнуло меня на тот поступок? Видимо, я хотел убедиться, что все это — враки, что я не проиграл свою жизнь, что я не умру через две недели, как обещал Илья-Мамона.
Азарт у нас в крови. Этот вирус передается по наследству. Иногда он идет вкупе с везением. И хотя в итоге чаще проигрыш, дьявольский зуд требует — играй!
У папы хватило силы побороть искушение — он никогда не брал в руки ни карт, ни домино. Даже в спортивных состязаниях не участвовал. Из-за азартных игр он рано лишился отца — его убили за большие долги воровские авторитеты. Папа говорил: «Об одном прошу, сынок: не играй!» Я поклялся — и держал клятву. Пока Оксана, любимая жена, не изменила мне с богатеньким папиком. Когда я узнал об измене, ушел из дома. Поселился у друга Коляна. Запил. С работы меня уволили. Да и черт с ним. Все равно Оксана сказала, что я — нищеброд, ни на что не способный…
Не правда ли, заманчиво получать деньги из воздуха? Сначала мне безумно везло. Я привел себя в порядок, купил жене шубу, дочке — дорогих игрушек, пошел мириться. Оксана меня приняла. Решила, что я взялся за ум, прилично получаю. Я не стал ее разубеждать. Я «ходил на работу», у меня был «ненормированный график» с «ночными дежурствами». А на самом деле я играл. В основном в рулетку. И иногда — в автоматы. Как-то утром проснулся — ничего не помню. Начал искать кошелек — обнаружил, что он полон денег. Позвонил Коляну, другу, с которым мы гудели. «Ну ты даешь, братан! — прогудел в трубке Колян. — Ты че, совсем не помнишь? Ты ж банк вчера сорвал! Мы нарезались, а потом нас занесло в игровые автоматы. И ты со штуки полтос поднял! 1 к 50, прикинь?!»
В один момент фортуна начала мне изменять. Выигрыши уменьшились. Проигрышей стало больше. Тут-то мне бы и остановиться. Но я не мог. Что я скажу Оксане, где брать денег на семью? Однажды я проигрался в пух и прах и взял кредит — отыграться. Не вышло. Потом еще один. Вскоре я уже был по уши в долгах. Коллекторы пока не беспокоили, так что Оксана ничего не знала. И самое неприятное — я занял деньги у серьезных людей, потому что банки мне уже ничего не давали. Расплатиться в срок я не сумел — и вот итог. Мне недвусмысленно намекнули, что сначала вырежут мою семью, а потом меня — если я не найду деньги…
Я брел по улице, ощущая себя убийцей и смертником. И там-то я и встретил его. Дорого одетый мужчина, чуть пьяный, с совершенно не запоминающимся лицом. Эдуард. Он прилип ко мне как банный лист. Мол, чего такой печальный. И я выложил ему причину грусти. «И всего-то? — хохотнул Эдуард. — Так отыграйся — это раз плюнуть. Научу, как». Мне нечего было терять — и вот мы уже у входа в казино. Непримечательный вход в подвальчик, а за дверью — шикарное убранство.
«Это закрытое заведение, для своих». — «У меня нет денег», — тихо пробормотал я, разглядывая богатую публику, которая обитала там. «Ты можешь кое-что другое заложить, мой друг», — сказал Эдуард. «Но у меня ничего нет», — развел я руками. «У тебя есть время. Ты же тратишь его и так направо-налево. Вот и обменяй его на деньги! Подумай — продав пару лет жизни, ты спасешь себя и семью! Как предложение, а?»
Эдуард завел меня в комнату, в которой сидел невзрачный старичок. «Наш казначей. Мамона. Демон алчности», — хихикнул Эдуард. Старичок сердито на него зыркнул: «Ну и шуточки! Я Илья Семенович. Сколько будем менять, молодой человек?» Я задумался. Узнал ставку, ощущая себя в дурдоме. Ляпнул наобум: «5 лет!» Старичок сказал: «Извольте. Подумайте мысленно о том, что передаете мне 5 лет, кольните себя вот этой иголочкой в пальчик, чтобы выступила кровь, — и пожмем руки». — «А палец колоть зачем?» — «Кровь подтвердит ваши намерения». Я все сделал, думая, что меня разыгрывают. Но нет: «Получите деньги, голубчик!» Заложив 5 лет жизни, я получил крупную сумму на игру.
В тот вечер я сумел поднять хороший банк. Хватило и на выкуп моих годиков, и на то, чтобы погасить криминальный долг. Я думал — идиоты какие-то. Кто поверит, что рукопожатие может отнять у вас время жизни? Чушь! Так у меня появилось новое увлечение. Я играл на время. Расплатился с кредитами. Все шло как по маслу. А потом все повторилось… Проигрышей стало больше. Тут-то мне бы и остановиться. Но я не мог. Что я скажу Оксане? Она же бросит меня, если я снова стану бедным.
Однажды вечером я вновь пришел в то казино, хотел было поменять пару лет на денежки, а Илья Семенович и говорит: «А у вас, голубчик, и месяца не набирается. 2 недельки у вас осталось — и со святыми упокой. А с недельками мы не работаем — в приличных казино не бывает ставок в 5 рублей, и кредиты на 3 копейки в банке не выдаются». Я возмутился: «Да как так?! Что за чушь?!» «Не чушь, голубчик, не чушь!» — глаза старика блеснули красным, и в голове мелькнула мысль — а ведь он не Илья! «А вы не расстраивайтесь. Тут два пути — или писать завещание, или занять у кого-нибудь время. Вон дочурка у вас подрастает. У нее времени много. Глядишь, и отыграетесь!» — старикашка мерзко захихикал, а я в бешенстве выбежал из казино. Идиоты!..
У входа сидел мужик и рыдал. Я спросил: «Вам помочь?» Он ответил: «Поздно, уже не поможешь. А еще один грех на душу не возьму. Все проиграл, все жизни — и жену убил, и мать, и отца. И сына… И себя… — мужик посмотрел на наручные часы. — Одна минута осталась. Беги отсюда, брат, пока не поздно». Он высморкался, встал, надел пиджак и, покачиваясь, побрел к парковке. Вдруг стало тихо и темно. Я подумал: будет гроза. И тут ударила молния, огромный разряд. Он попал прямиком в того мужика. Он упал. Завоняло паленым мясом. Пророкотал гром и разразился ливень. Я хотел подбежать к мужику, но увидел, как к нему подходят Илья Семенович и Эдуард. Сквозь стену дождя казалось, что к мертвецу подбираются черти. Я вздрогнул и пошел прочь, одолеваемый дурным предчувствием…
Что толкнуло меня на тот поступок? Видимо, я хотел убедиться, что все это — враки, что я не проиграл свою жизнь, что я не умру через две недели, как обещал Илья-Мамона. На следующий день я вышел на улицу. В песочнице плакала соседская девочка, 5-летняя Анюта. «Где мама, что случилось?» — обеспокоился я. «Мама зашла домой, она кошелек забыла. А я палец порезала!» — заревела Анюта еще сильней. И тут в моей голове созрел дьявольский план. «Анюта, не плачь. Давай меняться! Я тебе — куколку, а ты мне… — я задумался, сколько попросить. Прикинул — Ане 5 лет, здоровые родители, хорошие гены, значит, можно вообще лет 50 взять? Отыграюсь — и отдам. — А ты мне — 50 лет! Давай?» Анюта перестала плакать: «Какую?» — «Какую захочешь!» — «Да хоть 100 бери! Не жалко!» — сказала девочка, подкупленная моей щедростью. Мы скрепили сделку рукопожатием. На моей руке осталась Анютина кровь.
В казино меня встретил Илья Семенович. «Что, голубчик, обдурили Анну Васильевну?» Я вытаращил глаза: «Какую Анну Васильевну?» — «Ребеночка. Васильевна у нее отчество. Новопреставившаяся раба Божья, хе-хе», — гадко засмеялся старик. «К-как новопреставившаяся?» — «А просто. Она вам 100 лет отдала. Правда, у нее столько не было. Всего лишь 70 в остатке. До 75 лет должна была дожить. А теперь все — нету, тю-тю! Сколько будем менять?» Я развернулся и побежал к выходу. Добрался домой. Меня встретила заплаканная жена. «Анюту, подружку нашей Сонечки, сегодня машина сбила на переходе. Пару часов назад». Я почувствовал, как земля уходит из под ног…
..Уже три года не играю. Сразу после похорон Ани уехал из города, к родителям в деревню, чтобы никогда больше не столкнуться с Эдуардом или Ильей Семеновичем. Теперь я обычный работяга, работаю за зарплату, денег хватает только на самое необходимое. Оксана ушла от меня к богатому мужику. Она презирает меня и считает неудачником. А мне снятся Анюта и Илья-Мамона. Он ехидно посмеивается и спрашивает: «Ну, как вам, голубчик, живется за чужой счет? Вам еще жить да жить. Ваши 35 плюс 70 Анны Васильевны. Долгожителем станете, голубчик. Зачем вам столько? Не хотите ли сыграть?» Я просыпаюсь и хочу умереть.
Спасла от сглаза
После выхода в декрет я уехала к своим родителям в деревню. Роды были тяжелые, огромное спасибо врачу за малыша и за то, что обошлось без операции.
Чашка с водой
После выписки мама два месяца не разрешала мне ходить в общественную баню. Ванной дома не было, и я мылась на кухне в корыте. Перед Новым годом все же решила сходить в баню. Пошла пораньше, когда меньше посетителей. Намылась от души, даже в парилке погрелась, а когда одевалась, зашла знакомая. Поздравила с рождением сына…
Дома меня начало знобить: ни теплая кофта, ни шерстяные носки не согревали, при этом щеки горели огнем. Подумала, что продуло, по дороге домой был сильный встречный ветер. Пила горячий чай, даже надела валенки, но все равно мерзла, а тут еще и зевота появилась, хотя спать не хотелось. Всем в доме жарко, одна я мерзну.
За ужином мама спросила:
— А в бане ты никого из знакомых не встретила?
-Да, когда одевалась, зашла тетя Зина. Поздравила с рождением сына, сказала, что фигура у меня хорошая — какой в девках была, такой и осталась
Мама молча ушла на кухню, принесла мне чашку с водой, заставила умыться, вытереть лицо левой стороной рубашки, а оставшуюся воду выпить. Я так и поступила. Во время просмотра телепередачи сняла и кофту, и валенки, прошла зевота, я не мерзла, пропала краснота со щек. Мама сказала, что меня сглазили. Дала мне молитву, объяснила, что нужно делать в подобных случаях.
Похвалила мальчика
Прошло много лет. Как-то наши с мужем отпуска совпали, и мы решили показать детям Москву. Сыну тогда было десять лет, дочери — четыре года. Билеты заказали на поезд, так захотели дети: много чего можно увидеть из окна, а в самолете видно только облака. Да и нас четверо, а это отдельное купе.
За три дня до отъезда мы решили съездить в город погулять. Мужу нужно было зайти на работу, дочь отправилась с ним, а мы с сыном ждали их в сквере на скамейке. Сидим, разговариваем, мимо проходит старушка. Сказала: «Какой красивый мальчик!» — и присела рядом. Мы, завидев наших, поспешили к ним. День провели прекрасно.
Вечером укладывая детей спать, я заметила что у сына красные щеки. Потрогала его лоб — горячий. Измерила температуру: 38 градусов. Дала таблетку. Продуть нигде не могло, на улице плюс 24.
Ночь прошла неспокойно. Под утро температура у сына поднялась до 39 градусов. Вызвали врача. Та кроме температуры, никаких признаков заболевания не обнаружила. Что делать, ведь через два дня у нас поезд? Муж сказал, что сына нужно отправить к бабушке и дедушке, а мы поедем, не пропадать же отпуску. Зайдя в детскую, я увидела заплаканные глаза сына и поняла, что он все слышал. Мужу сказала, что завтра он сдает билеты и мы все вместе едем в деревню.
По маминому совету
Вечером сын попросил, чтобы я полежала с ним, а то ему всю ночь снятся черти и бабка-ежка, поэтому боится заснуть. И тут до меня дошло: ай да старушка! Как учила мама, я прочитала над водой молитву умыла сына, дала выпить, и он уснул. Ночь, правда, я провела с ним рядом. Наутро температура спала, сын чувствовал себя хорошо. Позвонила маме, рассказала что произошло с сыном и что мы завтра уезжаем в Москву. Она посоветовала обоим детям надевать маечки наизнанку, а на рубашку и платье приколоть по маленькой булавке головкой вниз. Так я и сделала.
Неделя в Москве пролетела быстро. Побывали в музеях, в Третьяковке, на ВДНХ, катались в метро, у нас метро еще не было. В общем, обошлось без приключений.
Сейчас, рассматривая фото где мы с детьми у фонтана «Дружба народов», я думаю, что если бы не молитва, эта поездка могла бы и не состояться.
Запретное лечение
В молодости моему мужу пришлось по работе снимать комнату в доме у пожилой женщины Любовь Сергеевны. О себе она ничего не рассказывала. Обмолвилась только что была на фронте, всю войну провела в медсанбате. Вот и сын ее Иван стал врачом. Тот, в отличие от матери, был более словоохотлив. Он-то и рассказал моему мужу эту историю.
Бабушка и внучка
По словам Ивана его мать обладала необычными способностями. Она помогала людям если обращались но старалась это не афишировать. Иван рассказывал что Любовь Сергеевна не фронте когда не хватало лекарств лечила раненых наложение рук.
И вот однажды в отделение где работал Иван поступила девушка по имени Алиса. Ее в больницу привезла бабушка. которая ее и вырастила. Жили ом вдвоем. Все было хорошо, девушка росла здоровой послушной.и вообще была бабушкиной гордостью. Но буквально ни с того ни с сего Алиса стала быстро худеть, часто подать в обмороки. Анализы обследования диагнозы сменяли друг друга, но лечение никаких результатов не давало. Алиса просто таяла. Девушку поместили в палату интенсивной терапии. Бабушка от горя слегла с сердечным приступом, и ее положили в эту же больницу. Весь персонал очень сочувствовал им.
Как-то за вечерним чаем сын рассказал матери об Алисе. Она предложила посмотреть больную во время дежурства Ивана. Так и сделали. Вердикт Любови Сергеевны был таков: кто-то девушке сильно позавидовал возможно, даже навел порчу. Если срочно не принять меры Алиса умрет.
Никто не должен помешать!
В то время экстрасенсорика была практически под запретом. Ивана, если бы выяснилось, что он позволил прибегнуть к нетрадиционным методам печения, могли и уволить. Но он пошел на риск. Как и медсестра, которую он попросил ассистировать во время процедуры. Мать сказала, что обязательно нужен помощник.
Любовь Сергеевна попросила принести небольшую кастрюлю и озвучила одно условие: в коридоре не должно быть никого из посторонних. Когда процедура закончится, ей нужно будет быстро выйти на улицу. Никто не должен помешать.
Из больных Алиса находилась в палате одна. В ногах стоял Иван, медсестра рядом с ним с кастрюлькой наготове. Любовь Сергеевна начала водить руками над телом больной. Через несколько минут у нее на лице выступила обильная испарина, она побледнела и крикнула сыну:
— Крепко держи ее!
Зловещее нечто.
Алиса в это время начала дрожать. Все сильнее и сильнее — по мере того, как пассы Любови Сергеевны становились интенсивнее. Она водила руками от ног к голове, как бы подталкивая что-то в этом направлении И вот когда в очередной раз руки целительницы приблизились к лицу Алисы, та выгнулась дугой.
— Быстро мне кастрюлю с крышкой! — крикнула Любовь Сергеевна. Медсестра сделала, как было велено. -А теперь на место и не шевелись!
И тут изо рта больной выползло небольшое плотное облачко темно-серого цвета. Целительница мгновенно поймала его кастрюлей и прихлопнула крышкой. После этого она бросилась к двери, пробежала по коридору и выскочила на улицу. Что ома там сделала, никто не видел.
Позже Любовь Сергеевна объяснила сыну, что если бы кто-то встретился на пути это «нечто — вышедшее из Алисы, могло переселиться в него. На защиту Ивана и медсестры у нее сил хватило, а вот если бы появился еще кто-то…
Посла этого сеанса Любовь Сергеевна лежала три дня, приходя в себя. А Алиса пошла на поправку так же внезапно как и заболела.
|
Бабайки
Целительница
Дело в новогодние каникулы было. Выбрались мы с младшим сынком из нашей деревни в стольный град. На коньках решили покататься, на искусственном льду: этой зимой в Москве и Подмосковье с настоящим льдом, равно как и со снегом, худо. Выбрались, покатались. И все бы ничего, если бы за пару минут до окончания сеанса наследник не упал и не проехал лицом по льду…
Тут, понятно дело, кровь, слезы. Я сам не на шутку перепугался — никогда бы не подумал, что лед, который каждый час специальная машина полирует, может такие следы на коже оставлять: наследник словно по асфальту щекой и лбом прошелся. Впрочем, когда рану в медпункте катка перекисью водорода обрабатывали, вел он себя мужественно — не орал, только кряхтел.
Для очистки совести съездили мы в травматологическое отделение местной больницы, где нас успокоили — мол, кости целы, глаз не поврежден, одни царапины, да и все — отправляйтесь домой.
На следующий день на сына было страшно смотреть: ссадины запеклись коричневой коркой, глаз заплыл. Но не сидеть же дома, киснуть по этому поводу. Решили прогуляться по деревне, благо ночью снег прошел, подморозило — прибрала зима наконец разъезженный проселок, выбелила.
Идем неспешно, тихо, народу никого — все дома сидят, к Рождеству готовятся. Вышли на край деревни — дорога в лес упирается, по обе стороны — дома, в которых лишь летом люди обитают. Стоят избушки одинокие, покинутые, вид имеют весьма печальный. Я шагаю впереди, ребятенок — следом: подобрал прут и на присыпанных белой крупой заледеневших лужах узоры рисует всяческие. Все лужи разукрасил, тут и дорога закончилась. В лес не пошли — посмотрели издали на снегирей, облюбовавших обильно обсыпанную яркой ягодой рябину, и решили в сторону дома подаваться.
Не успели на 10 метров от леса отойти, откуда ни возьмись появляется молодая женщина. Пальто на ней длинное, сапоги с мехом, пуховые варежки, пуховый платок на голове. Мы поздоровались — в деревне же все здороваются.
— А я-то думаю, кто так красиво лужи разрисовал… — незнакомка улыбнулась сыну. — Ты прямо-таки настоящий художник.
— Я не художник, — решил уточнить отпрыск, — я палеонтолог.
— Конечно… Палеонтолог. И еще, наверное, немножко хоккеист.
Она погладила сына по голове.
— Ты не переживай, что на катке вчера упал. Вот увидишь — завтра глаз твой откроется, а через неделю уже и следа от царапок не останется. Веришь?
— Верю…
— Ну и отлично.
Она пошла в сторону леса, мы — к себе. Через несколько минут я спохватился:
— Это что за тетя? Бабушкина знакомая? Кто ей про каток успел рассказать?
— Не знаю, — пожал плечами наследник.
Тут я заметил, что возвращаемся мы аккурат по своим собственным следам. Вот большие — мои, вот маленькие — сына: вокруг каждой разрисованной лужи вьются. А следов женщины нет. Ни единого. Нигде нет. Откуда она вообще могла появиться? Дома вокруг пустые, калитки на замки заперты. «Подожди», — говорю отпрыску. Вернулся на то место, где мы с незнакомкой минуту назад разговаривали. И там ее следов нет. Чудеса, если не сказать больше. Обращать внимание ребятенка на этот удивительный факт я не стал. Тем более что он опять за мерзлые лужи взялся. Ну и хорошо, хватит с мальчонки стрессов.
На этом можно было бы закончить рассказ об этой странной встрече, однако я вот еще что имею вам сообщить. Назавтра опухоль спала — затекший глаз наследника совершенно открылся, а через пять дней (даже не через неделю!) с нежного личика исчезли все следы контакта с недружелюбным льдом.
Я сперва гадал: кто нам повстречался? Потом решил, что пустое это занятие. Такие встречи для того и случаются, чтобы оставаться тайной. Ну и для того, чтобы синяки и ссадины выводить — у кого со лба, у кого с души.
Жизнь, отданная людям
Я родился в семье потомственных священников, практически вся моя родня была воцерковленной и очень правильной. Все дети у нас помимо обычной школы в обязательном порядке посещали еще и воскресную. Посты, службы в храме по праздникам и прочие обязательные элементы жизни православной семьи я помню с раннего детства. Даже когда я был пионером, мать и тетки таскали меня в церковь на исповедь.
Я сопротивлялся, кричал, что мне не положено, что меня засмеют одноклассники, однако… шел и слушал службу, исповедовался и причащался — впрочем, признаюсь, не без удовольствия.
Он исцелял души…
Про отца нечего было и говорить, он почти в 40 лет пошел в семинарию, бросив свой «почтовый ящик». В 45 получил приход и сумел практически в одиночку восстановить заброшенную, почти разрушившуюся церквушку. Намаялся, конечно. Храм являл собой сплошные руины: сперва там склад был, а потом и вовсе сплошное запустение. Разумеется, своды и стены начали обваливаться, от стекол и следа не осталось, все фрески погибли. Но отец все сумел восстановить. Вернее, возродить. Он никогда не жаловался, не говорил высоких слов вроде «миссия» или «подвижничество», а просто делал то, что считал нужным.
Искал и привозил на собственном разбитом «газончике» стройматериалы, поднимал леса, месил цемент, клал кирпич, налаживал перекрытия. Он даже сам поднял на колокольню первый из заново отлитых колоколов. Сконструировал и собрал лебедку — не оставила отца моего инженерная смекалка. Потихоньку ему начали помогать, потом появились сподвижники, затем жертвователи. Не у всех, кстати сказать, отец деньги на храм принимал.
Был случай — даже со скандалом. Какой-то местный авторитет решил, что называется отметиться — подбросить деньжат. Отец демонстративно отказался. Не помню, по какой причине — то ли авторитет душегубом был, то ли панибратство или — того хлеще — святотатство какое-то себе позволил, но отец отказал. Авторитет оскорбился, пальцы гнул, слюной брызгал, но родитель мой был не из пугливых. Он до института в ВДВ успел послужить. Нет, не подумайте, никакой драки не было. Просто отец такие слова нашел, что потом помянутый персонаж с клевретами к храму более не приближались.
Вообще, человеком он был строгим, порой даже жестким. Правда, мне казалось, что таков он лишь для домашних. С прихожанами он всегда был терпелив и снисходителен. Однако таинства крещения или венчания всегда проводил в соответствии с канонами, а не по «упрощёнке», как сейчас часто делают. То есть, прежде чем обвенчать, он проводил с молодоженами пару, а то и тройку серьезных бесед по церковному просвещению.
А крестить детей родителей, которые в храм не ходят, вообще отказывался. Такой был суровый. На него даже жалобы писали! Много жалоб. И анонимки были — мол, самовольничает, инструкции нарушает. Смешной у нас народ… Жить по-людски не могут, зато кляузы писать горазды — как в партком. Можно подумать, митрополит бы приехал и отца моего прилюдно отчитал или премии лишил. Правда, смешно. Хотя скорее грустно.
Впрочем, прихожане любили моего отца за простоту и отзывчивость, вдумчивость и строгость к порокам. Наш человек ведь любит, чтобы его сурово отчитали за его слабости, особенно в храме, тогда он как бы получает прощение. И снова начинает пить, гулять, воровать… В храм к отцу, кстати, ходили и старые бабки, и молодые парни, решившие сменить на излете 1990-х бандитские будни на размеренный домашний быт, и городские приезжали, и совсем издалека…
Она лечила тело …
Ну эти не ради отцовской проповеди. Отстояв службу у папеньки моего, отца Виктора, шли они прямиком к маменьке моей домой. И не потому, что попадья была как-то особенно ласкова с прихожанами, а потому что у нее свое было служение. Дело в том, что моя мать обладала необычным даром — она могла лечить людей руками. Этот дар у нее обнаружился, когда она родила своего последнего, пятого ребенка. Моя младшая сестра росла очень слабой, врачи давали какие-то неясные прогнозы касательно ее жизни.
И мама стала сама ее лечить: травами и руконаложением, как она называла свою методу. Ну и молитвой, разумеется, она ж жена священника. А уж как ее муж ругался по поводу этих ее знахарских опытов! Я помню жуткие скандалы, в которых, впрочем, мама всегда выходила победителем, потому что ее аргумент был убийственным: врачи, мол, дали нашей Машке 5-6 лет, а я вон ее выходила, и живехонька она в 15 (20, 30) лет! Я, кстати, видел в детстве, как мать выхаживала больную сестренку. Она во время приступов сидела с ней ночами, непрерывно поглаживая ей руки и ноги, горячо шепча молитвы, адресованные Пресвятой Богородице. К утру обычно боль отступала, и малышка успокаивалась.
Когда Машка наша совершенно поправилась — шила-то в мешке не утаишь! — потянулись к маме односельчане, и мать начала проводить сеансы для них. Сначала втайне от отца, а потом и при нем — ну а как откажешь людям, которые принесли к тебе задыхающуюся от страшного приступа астмы дочь?! Ну или изможденного сыночка, который еле жив, а врачи говорят, что бесполезно лечить, все равно умрет.
К ней приходили с самыми разными проблемами. Кто просил от бесплодия помочь, а кому пьянство всю жизнь отравило. Мама никому не отказывала, только всегда подчеркивала: болезнь — не просто телесный недуг, это наказание за грехи. Вернее, указание на совершенные ошибки, которые необходимо исправить. Так что, поправившись, идите в храм с молитвой.
Вот и получалось, что работали они с отцом напарниками. Ну, так шутила моя бабушка…
Каждая встреча со страждущими сказывалась на матери не самым лучшим образом. Это я видел сам. За свою помощь людям она расплачивалась собственным здоровьем. Бывало, вылечит человека от приступов головной боли, а сама потом ночи не спит, стонет. Поможет кому от радикулита, а самой потом приходится несколько дней буквально ползать по дому…
Отдала свою жизнь сыну…
Маме было уже под 70, когда нагрянула новая беда — заболел мой старший брат. Заболел сильно, врачи диагностировали рак последней стадии. Брат давно жил отдельно, у него своя семья была. И жене своей он велел родителям ничего не рассказывать: он всегда оберегал маму больше всех нас. Но что же можно утаить от матери?! Она поняла, что с ее первенцем происходит что-то очень нехорошее. К тому же жена брата вечно приходила к нам с заплаканными глазами — тут уж ясно, беда!
И вот, помню, сидим мы на материном дне рождения, выпиваем, а она, внимательно поглядев на Петьку, говорит ему так серьезно: ты, мол, нынче не езди домой, у нас переночуй. Жена Петькина вроде запротестовала сначала, а мама так зыркнула на нее, что та притихла. Петр не противился и остался у родителей на ночь. Как он мне потом рассказал, всю ночь ему снился один и тот же сон: будто над ним стоит мать, руки на грудь ему положила и что-то шепчет. То ли молитву, то ли ругается… Да так самозабвенно! «А по телу в это время волнами разливалось необыкновенное тепло, — вспоминал брат спустя годы. — И какой-то вроде свет вокруг дрожал. Словно много-много свечей зажгли».
На следующий день слегла наша мать и больше уже не встала: умерла через неделю во сне. А Петруха жив до сих пор — у него ремиссия началась. И опухоль вдруг начала резко уменьшаться, говорят, сейчас совсем исчезла. Врачи разводили руками от удивления, а мы с братом знали, что это мама забрала его болезнь. С собой забрала… На тот свет.
Страшная находка
Жизнь послевоенная.
Моя бабушка, родившаяся в Москве, будучи совсем маленькой, переехала в деревню вместе со своей матерью. Шла война, матери казалось, что в деревне легче прокормиться. Так оно и вышло. Скудное, конечно, и там было питание, но без куска хлеба и стакана молока моя бабуля не оставалась — не то что ее городские сверстники. Тем и в войну досталось, и в послевоенные годы, которые были не менее голодными.
В общем, там, в деревне, семейство бабушки и осталось, перейдя со временем из разряда «эвэкуашек» в почетное сословие «местных».
Отец бабули, мой прадед, вернулся с войны без ног и работал с тех пор на дому, благо были у него золотые руки и технический склад ума. Ходили к нему с мелким ремонтом, ценный был в деревне кадр. Со всей округи люди приезжали. Кому ходики наладить, кому швейную машинку починить. Прадед с любым механизмом управиться мог. За услуги свои брал более чем умеренную плату — чаще всего продуктами. С каждым днем поток так называемых клиентов увеличивался, потому и нужды в семье не видели. Как прадед среди диких лесов чинил всю эту — пусть и не слишком хитрую — технику, ума не приложу. Видимо, покупал, подбирал, выменивал на продукты пришедшие в негодность механизмы и разбирал их на запчасти. Что-то подпаивал, подтачивал — подгонял, в общем.
Я, когда была в деревне, где бабушка выросла, своими глазами видела сарай, забитый до крыши всяческими причиндалами — одних станин от швейных машинок штук 30, не меньше. Десяток паяльных ламп, ключи всякие, отвертки, мотки проволоки. Добра — не счесть. Все это от прадедовой мастерской осталось. И кстати, деревенские моего предка до сих лор добрым словом вспоминают. Мне соседка бабушкина показала ходики, которые прадед в 1946 году починил, так они с тех пор ни разу не останавливались. Еще и не сбиваются почти. На минуты две в неделю отстанут, так это не считается, тем более если учесть, что часам тем скоро 100 лет стукнет.
Пока дед ремонтом промышлял, прабабка моя получила должность в правлении, где проводила весь день. А хозяйничала дома маленькая Зина, моя бабушка. Отец с утра уже стучал в своей каморке-мастерской, иногда он деловито передвигался по дому на самодельной каталке, а дочка готовила обед, даже пироги, говорят, к 10 годам уже знатные пекла. В те времена часто по деревне проходили беженцы и люди, нуждавшиеся в помощи. Мать бабушки никогда никому не отказывала, стараясь дать то краюшку хлеба, то парного молока. И дочке наказывала: мол, голодного всегда накорми!
Цыганка.
Однажды, когда матери не было дома, к калите подошла цыганка. Она с интересом стала осматривать прибранный двор и крепкий дом, видно, хотела выяснить достаток хозяев.
— Папа, там какая-то тетя пришла! — Зина постучала к отцу в каморку.
Отец выехал на каталке на крыльцо:
— Здравствуйте. Вам чего, гражданка?
— Денежку какую дай, мужчина! На еду, — почти басом отозвалась цыганка.
— Ишь ты, денег! Дык у кого в деревне деньги водятся? Поесть дочка найдет чего-нибудь… Обождите.
— Не-е, — цыганка замотала головой. — Ждать не по мне. Да и не нужна мне еда, мне деньги нужны.
— Еда не нужна?! — разозлился бабушкин отец. — Так и иди своей дорогой! Ишь ты, нахальная…
— Ой, а скотина-то у вас больная. — цыганка, кажется, вовсе не смутилась. — Порча на ней! Сдохнет скоро! Дай денег, сниму проклятие с коровы.
— Иди-иди, куда шла, — замахал руками отец. — Наша буренка еще тебя переживет.
Зина стояла рядом с отцом, не решаясь вмешаться, чтобы дать попрошайке хлеба. Девочка заметила, как цыганка яростно зыркнула на отца глазищами, черными-черными! Девочка даже испугалась.
А еще больше Зина испугалась, когда та стала какие-то загадочные движения руками делать и на солнце сверкнул кроваво-красный камень. Перстень! Он просто огнем горел на толстых и довольно грязных пальцах цыганки.
Зина вцепилась в спинку отцовской каталки и оцепенела.
— Что ж, — осклабилась цыганка. — Не дал денег нищей, потеряешь больше!
«Какая ж она нищая?! — подумала девочка. — Вон какие кольца носит!» Отец в раздражении плюнул попрошайке вслед и исчез в доме. Через минуту из его каморки снова раздалось постукивание и позвякивание инструментов.
Роковой перстень.
Зина еще долго смотрела на удаляющуюся цыганку, она даже за калитку вышла, чтобы поглядеть, куда пойдет страшная тетка. Девочка уже в дом собралась вернуться, как заметила: что-то горит в траве. Нагнулась — так это ж тот самый рубиновый перстень! Обронила, видать, цыганка, пока руками махала. Зина схватила кольцо и бросилась было за попрошайкой, но той уже и след простыл. Пряча перстень в кармане платья, девочка подозревала, что родители заругают ее, если найдут чужую вещь. Тем более цыганскую. Молва приписывала цыганским украшениям магическую силу. Мать всегда говорила: «Ничего от цыган не брать! К худому это». А ведь была коммунисткой, правда в церковь иногда захаживала… Тайно, конечно.
Едва дождавшись вечера, когда можно было спрятаться за занавеской в своей «спальне», Зина достала перстень, желая вдоволь насмотреться на сокровище. Камень горел, как подсвеченный изнутри. Глаз нельзя было оторвать! Утром Зина, едва открыв глаза, услышала материны причитания: в доме вдруг испортились все яйца, даже те, что утром из-под кур собрали. Что за чертовщина! Зина слышала, как отец сказал: «Не иначе происки той бабы черной, что просила вчера денег!» При этих его словах девочка сжала в руке кольцо, найденное в траве — что-то тревожно заворочалось в груди: может, сказать им про находку-то? Не сказала…
А на другой день корова заболела. И так худо ей было, что мать привезла ветеринара из города — свой на ту пору в отпуске был. На похороны, что ли, уехал… Отходили Матрешку — так звали корову, — но молока она давала с той лоры мало. А прежде чемпионкой была в деревне! Все завидовали. Потом жизнь текла своим чередом…
Пока через месяц не заболела Зина. Ее вдруг скрутили какие-то судороги ночью, а к утру опухли ноги. И ломить их стало со страшной силой, словно кто-то пытался разодрать кости в разные стороны. Девочка плакала, когда не стонала от боли, а домашние средства — обычные при ломоте в костях — не помогали совершенно. Сельский доктор развел руками: не могу понять, мол, от чего это — ран нет, инфекции не видно! Он лишь выписал какие-то примочки. Через неделю боль переместилась в руки. Зина не могла даже держать ложку, ее кормил отец. Потом и от еды она стала отказываться.
Исцеление.
Мать побежала в храм: «Помоги, батюшка, дочка угасает, словно свечка». Он дал ей икону — вроде очень старую какую-то, чудотворную, по его словам. Велел поставить в углу напротив кровати Зининой. Ребенку правда стало легче. Она заснула и проспала часов 12 — без крика и слез. Мать попыталась поправить под ней подушку, и тут к ногам ее из разжавшегося дочкиного кулачка выпал перстень. Это еще что? Едва дождавшись пробуждения больной девочки, мать кинулась с расспросами. Тогда-то и вскрылась вся эта история с потерянным кольцом цыганки.
Прабабушка моя от ужаса просто побелела: «Да ты что ж наделала? Ты ж так и умереть могла!» Она притащила из сеней таз, поставила его перед иконами, налила святой воды, что дал батюшка для облегчения болей дочки. Потом зажгла три свечи. И, бросив кольцо в воду, долго, час наверное, читала молитвы. Зина испуганно плакала, понимая, что провинилась, однако не вполне понимая, чем именно.
Бабушка рассказывала мне — ну, когда уже была не Зиной, а Зинаидой Николаевной, — что кольцо, когда мама бросила его в воду, зашипело и стало кружить по дну таза. Потом раздался громкий хлопок и пошел дым, словно в воду опустили раскаленный металл.
Отчитав молитвы, мать вытащила из воды кольцо с треснувшим как раз посередине камнем, завернула его в тряпку, смоченную в святой воде, и ушла из дома. Бабушка Зина так и не узнала, куда дела мать цыганский перстень, но с того дня здоровье ребенка пошло на поправку. И с тех самых пор больше не тухли яйца и не болели коровы, правда, раны, полученные отцом на войне, часто побаливали — ну уж тут не цыганка виновата!
|
Страница 135 из 260
Текущее время: 09-Окт 10:24
Часовой пояс: UTC + 6
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах
Вы не можете прикреплять файлы к сообщениям
Вы не можете скачивать файлы
|
|
Вход
Регистрация
Вверх
