[Флудилка] Болтаем обо всём!)

Мальчик под окном

Виталий просто не хотел вспоминать об этом случаи, и родители ему всячески в этом способствовали. Он не хотел чувствовать себя виноватым, да он и не виноват, ведь в этом его убеждали самые близкие люди – родители, как им не поверить. Тем более, когда так удобно поверит. Семья Мурашевых в деревне считалась зажиточной, небольшой, но добротный дом, весьма недурная иномарка. Виталий их единственный сын умудрился нажить ребёнка в 15 лет от девочки из неблагополучной семьи. Мурашевы горячо отбивались от всех обвинений, девку тут же объявили гулящей авантюристкой, которая хотела на раз – два попасть в приличную семью, а рожденного мальчика «сыном полка».
А маленький Ванечка стал, бродить по деревни начиная с года. Мать быстро к нему охладела, и пропала, сев в кабину очередного дальнобойщика. Её родителям он был не нужен, они пили. Ванечка больше кормился от сердобольных соседей, чем в родном доме, если домом можно было назвать эту халупу. Он рано узнал, что брошен родным отцом, который живет в красивом теплом доме… Ванечка, как две капли воды походил на своего родного отца, в два годика повадился, стоять возле дома Мурашевых и просто ждать и надеется. Говорят, надежда убивает больше всего, она заставляет ждать то, что порой бывает невозможным, а потом когда все становится понятным, рушится целый мир, и всё самое светлое и чистое летит в бездонную пропасть горечи и обиды, и именно там может родиться, нечто очень страшное и беспощадное. А Ванечка, стоял и верил, что его позовут, ведь все говорят, он так похож на Мурашевых. И ведь он их первый и единственный внук. Его обязательно позовут, согреют и накормят досыта, а может быть, даже приласкают. А Мурашевы зашторивали с негодованием окна, не забывая громко перед сыном отметить, как этот голодранец похож на соседа алкаша Федю.
Поступив, Виталий окунулся с головой в студенческую жизнь престижного ВУЗа. Он оправдал надежды своих родителей и держал планку достойно, хорошо учился, был любимцев у многих преподавателей. А к его окончанию родители продали всё и переехали в город. Там у Мурашевых неплохо получилось для провинциалов. И через два года они важно называли себя городскими и сетовали на приезжих колхозников. Виталий женился, взял городскую девушку из хорошей семьи. Родился сын, но в два годика мальчик трагически погиб, выпал из окна. Мать буквально на минуту оставила его в комнате одного, мальчик всегда боялся высоты и никогда не лазил на кресло, тем более с него не тянулся к подоконнику. Погоревав родители, через год родили девочку, а на шею повесили освященный кулон. Дочка росла на радость всем, пошла в садик, там она потеряла кулончик, пока искали замену. Девочка тоже трагически погибла, на тихом часе девочка проснулась с криком и выбежала из общей спальни, воспитательница не успела её поймать, она добежала до лестницы, и кубарем скатилось вниз. Через 7 дней после смерти дочери, Виталий схоронил и жену, она, будучи опытным водителем, не справилась с управлением и врезалась в столб. Женщина была ещё жива до прибытия скорой, очевидцы передали её последние слова: «Мои дети, там стоят мои дети, а с ними какой – то незнакомый мальчик»…
Только тогда родители рассказали Виталию о том, о чем они ему не хотели говорить, и сами хотели забыть. Их переезд был связан с тем, что тот бродячий мальчик, что постоянно стоял у их окна, там и повесился. И от людских пересудов, они продали дом и переехали в город. Виталий, в страхе, покаялся батюшке, сделал щедрые пожертвование, сходил на несколько молебнов. И душа его успокоилось, ведь всё должно было на этом закончиться, он заплатил сполна.
Пережив волну кризисов, Виталию пришлось, устроится личным водителем к чудаковатой дочке местного чиновника. Девушка любила разъезжать по самым глухим деревням, собирая народный фольклор, и фотографируя природу Руси, это всё она называла источником вдохновения «русской душой». А Виталий называл это все культурной блажью от нечего делать. Платили хорошо, так что он смирился, что любой момент это чудачка может позвонить и погнать его в очередную глушь.
Так и случилось, и на этот раз, вечером она его погнала в одну замечательную деревню где, оказывается, живет библиотекарь, знающий много неизданных частушек. Как оказалось эта деревня именно та, где родился и жил Виталий ранее. Оставив чудачку у библиотекаря, он отпросился, побродить по родным местам. Было уже темно, Виталий без труда нашел свой родной дом. Он не изменился, всё тот же, в груди сладко защемила ностальгией. Дверь открылась сразу, как будто его ждали. Пожилая женщина стояла на пороге и окликнула Виталия. Это оказалось новая хозяйка дома, бывшая коллега его отца, женщина очень благодарила Мурашевых зато, что они так за дешево продали такой добротный дом. В благодарность она пригласила его «отпить чаю». Виталий с замиранием зашел в свой когда-то родной дом, в котором не был более 10 лет. Ничего не изменилось, даже мебель почти вся стояла на своих местах. Он и не заметил, куда запропастилась хозяйка квартиры, но ему тут же позвонила на телефон мать. Виталий не дал ей сказать и слово, сразу стал с придыханием рассказывать матери, что сейчас находится в их доме, и как тут всё не изменилось, как будто и не было тех 10 лет. Но обратной стороне трубке образовалось долгая пауза, после которой ему мать ответила:
- Виталий, наш дом давно сгорел через год после продажи вместе с новой хозяйкой, там даже стены некоторые свалились. Где ты находишься? Ты что пьян?
Виталий, прослушав мать, впал шоковое состояние, опуская руку с телефоном, он обвел глазами вокруг себя и увидел обгоревшие стены, которые только минуту назад показались перед ним милым домом. Виталий не ответил матери, сзади своей спины он почувствовал леденящий холод и чей–то сдавленный злой шепот: «Ты пришел, я дождался…»

Черный кот (счастливый случай)

Первый раз я с ним столкнулся в полутемном подъезде. До лифта мог и не дойти: мне прямо под ноги кинулся темный комок непонятной субстанции. Я спас свою жизнь, схватившись за поручень и чертыхнувшись вслед достаточно крупному чудищу, успевшему на меня зыркнуть желтыми глазищами. Через два дня встретил бандитскую морду у себя на этаже. Шуганул его сразу, а то ведь гадить начнет. Не мог понять: ничейный он или гулять выпускают. А как-то замешкался у двери в квартиру, и крупный чертенок проскользнул в мою прихожую! Гонял его пятнадцать минут, но он хитрый оказался: запрыгнул в кухне на полку, что под потолком. Сидел и еще шипел на меня оттуда. Когда я устал его клясть всякими нехорошими словами и сел пить чай, он не сразу спустился вниз. Заурчал, как старый советский холодильник — с дребезжанием. Правда, для слуха приятно было. Такое спокойствие на меня снизошло, даже умиление, что я позволил ему потереться о свою ногу и угостил сметанкой. Мне показалось, что зверь даже зажмурился от удовольствия! Хитрая морда. Уже поздно вечером соорудил ему лежанку из своего старого свитера, но он всем своим видом попросил открыть входную дверь и тут, же исчез. Чудной какой-то.
Потом я его долго не видел. Даже скучал немножко: чем-то он меня зацепил. Независимый, сообразительный, красивый даже. А с другой стороны, с любой живностью мороки много. Я пока в этом городе был новый человек, друзьями еще не обзавелся. Все время посвящал работе, часто мотался в командировки. С кем его оставлю, кто кормить будет? Еще всю квартиру разнесет в мое отсутствие. Знаем — плавали. У дядьки кот на шторах качался, сшибал все со столов и любовался делом своих лап. Ночью скакал как угорелый или игриво кусал хозяев за ноги.
А днем дрых. Его любили, поэтому прощали. Готов ли я к этому, ответить наверняка не мог. К тому же больше мне «демон ночи» на глаза не попадался. Но однажды он снова возник из ниоткуда. Ждал меня у дверей квартиры. Сидел на коврике и посмотрел так презрительно: «Эй, ты, где ходишь?! Пусти и жрать дай». Я даже рассмеялся, а чернота пушистая прямиком на кухню. Что-то ему сообразил, позже у телевизора валялись. Он близко не подошел, но развалился на другом конце дивана. Спал одним глазом, словно еще ждал от меня подвоха. И все-таки расслабился: остался на ночь, свернувшись в клубок на моем старом свитере. Утром меня разбудил громким и противным мявом: «Жрать давай!!!» Кинул в него тапком — увернулся. Затем прыгнул ко мне на кровать и начал одеяло тянуть, типа вставай, дядя, корми. Ты же в ответе за того, кого приручил! В общем, украл у меня почти сорок минут законного сна. Вышел из дома он вместе со мной. На улице завернул к помойке, где сидели его собратья, а может, родственники — кто их поймет. Такие же наглые, бандитские морды.
В итоге стал он ко мне в гости захаживать периодически. У меня уже и миски для него завелись, туалет, лежанка. В минуты слабости мышку ему купил в магазине, чтобы играл с ней. Кот хмыкнул и отвернул от нее мордочку. По глазам я прочел: «Живых ловлю, а это дрянь какая-то! Убери!» Прозвал я его Найтом (в переводе с английского — «ночь»), правда, на имя он особо не откликался. Думается, что специально: сохранял свою независимость и гордость. А я к нему уже привык, прикипел душой. Но насовсем Найт у меня почему-то не хотел оставаться. Я за ним пытался следить, но он ускользал, словно было у него еще одно местечко, где он жил и в ус себе не дул. Одним зимним вечером он пришел ко мне с гостинцем в зубах — алой ленточкой. Ничего себе! Видимо, городские так выражают свою признательность. Но это даже и лучше. Помню, наш деревенский разбойник о четырех лапах мне мышей на подушку приносил. Только где же он взял эту ленточку? Дальше еще интереснее: притащил одну купюру достоинством в десять рублей, кусок колбасы, шнурок и серебряное колечко в крошечном мешочке! Тут я уже переживать стал: воришка у меня дома завелся. Я же его ни о чем таком не просил. А как его призвать к ответу? Посадил Найта перед собой и стал ему выговаривать: — Ты это дело брось! Я все кучкой сложил — тащи обратно и извинись. Хоть хвостом махни, будто стыдно тебе. Молчишь? А мог бы и ответить.
Кот отворачивал морду и явно был недоволен. У кого же он раньше жил, чем промышлял? Как вернуть хотя бы колечко? Всю голову себе сломал, а тут Найт снова пропал. Две недели его не было. Уже решил, что он погиб или забрал его кто к себе. Хоть и опасный зверь, но влюбить в себя умеет. По всем этажам прошелся в поисках засранца. Звал его, заглядывал во все темные углы. У мусорных контейнеров бродил, у двери оставлял его любимую еду — парочку оливок. Но никто не тронул. А зима стояла морозная — мог он пропасть в ночном снежном буране, замерзнуть в подворотне. Как представлял такое, слезы с трудом сдерживал. Бедный, бедный мой Найт!
Но через месяц он сидел на коврике и смотрел на меня, как, ни в чем не бывало. Я на него накинулся:
— Где тебя черти носили?! Я так переживал! Как тебе не стыдно! В этот раз котяра опустил повинную голову. Я его помыл, накормил, спать уложил. Найт был послушным ровно три дня: ходил неслышно, не будил меня по утрам, не стал дальше драть кресло, которое ему полюбилось больше когтеточки. Да рано я расслабился. Сам не знаю, когда и как он выскользнул из квартиры. Все обыскал — нет его! Наверное, когда я мусор выносил. Вот мерзавец неблагодарный! Разозлил меня и обидел. Чего ему не хватало? Жил получше многих животин, и вот — на тебе, дорогой и любимый хозяин. Только на следующий день я недосчитался ситечка и маленькой серебряной ложечки. Вначале не понял, все перевернул, а потом дошло, чьих рук это дело. Мне принес от людей, теперь от меня понес другим. Ложечку ему простить не мог: это память о маме, моей семье. Мне ее совсем маленькому подарили на крестины. Она была с памятной гравировкой. Иногда я брал ложечку в руки, и этот предмет становился проводником в мир детства. Я наслаждался воспоминаниями, смаковал их и осторожно перебирал в мыслях, чтобы ничего не упустить. Знал же, что разбойника в дом взял!
Эх… Найт, зачем же ты так со мной поступил? К тому же вор должен сидеть в тюрьме. Пока чесались кулаки, и злость меня пожирала, я сел на кухне и стал делать клетку-тюрьму.
Поймаю его и посажу! Нет, вначале суд будет, но последнего слова ему не дам. Еще бы его найти, чтобы осуществить свои планы… Вечером решил сделать вылазку в подъезд. Чуял, что он где-то тут обитает: обманывает еще кого-нибудь кроме меня. Бабушку какую-нибудь или дедушку! Бедные они, бедные. Надо же им помочь и найти этого башибузука! Настроен я был решительно, на охоту вышел вечером. Оделся в черное, а голову прикрыл капюшоном толстовки — война так война! Найту не избежать возмездия! Начал с первого этажа, чтобы, если что, загнать котяру на самый верх, а там — чердак на замке. Нет ему хода на крышу. На третьем этаже меня охватило какое-то волнение, а потом я услышал женский плач. Тихо-тихо поднялся выше и увидел девушку. Она стояла, прислонившись к стене, и горько всхлипывала.
— Простите, что случилось? Я могу помочь? — нерешительно заговорил я.
На меня глянули большие, блестящие от слез глаза. Серые и очень добрые.
— Он снова сбежал и опять унес с собой…
— Вас обидел мужчина? — возмутился я. — Где он? Давайте я с ним поговорю!
— Нет, нет. Это кот… — с сокрушенным видом поведала девушка.
— Черный как ночь и морда у него очень нахальная?
— Да, а откуда вы его знаете?!
Я ухмыльнулся. Значит, одна жертва Найта нашлась. Оказалось, мой бандит время от времени жил себе не тужил у Лены двумя этажами ниже. Именно ее вещицы он мне и притащил, а у соседки нашлась моя ложечка! Мы обменялись ценными предметами и стали думать, где же искать нашего разбойника, которого моя новая знакомая звала Чешир. Он, гад такой, умел улыбаться, ничего тут не скажешь. Обоим нам голову задурил. Правда, Лена с ним познакомилась намного раньше. — Я отбила его у каких-то хулиганов на улице. Кажется, они и научили его воровать. Бедный котик…
Тут и мне самому стало жалко и страшно: как бы Найт-Чешир снова не попал в нечистые руки злоумышленников!
Почти каждый вечер мы с Леной делали обход по нашему дому и району. Познакомились поближе. Мне было очень интересно и приятно общаться с девушкой. Я стал испытывать к ней вовсе не дружеские, а самые что ни на есть романтические чувства. Весной мы решили пожениться. В день свадьбы у моей квартиры неожиданно появился Найт-Чешир! Снова, как ни в чем не бывало, сидел, облизывая свои лапы. Смотрел с ухмылкой, а я был так рад, что чмокнул его в усатую морду! Кот чихнул, но не убежал. Вместе с ним я и пришел к Леночке. Она плакала, обнимала хвостатого разбойника. Коту мы нацепили на шею бабочку и вместе с ним отправились в загс. Сейчас он живет с нами, ведет себя вроде бы прилично. Но все равно предпочитает иногда где-то погуливать, таскает теперь мышек. Совсем недавно у меня пропал галстук, но вскоре я с облегчением в душе нашел его под диваном. Надеюсь, Найт-Чешир больше не будет таскать чужие вещи. Я ему постоянно делаю внушения, а для закрепления результата угощаю оливкой. Наше любимое черное чудовище явно прислушивается. Летом на даче он нашел себе подругу, стал семейным зверем — для своих котят выпрашивал у нас вкусненькое и сам приносил всякую живность. Охотник и кормилец. Кот, мы тебя обожаем! Наверное, он пришел в нашу жизнь, чтобы познакомить нас с Леночкой, за что мы ему очень благодарны.

Конфликт поколений

http://izvestia.ru/news/675261?utm_medium=source&utm_source=rnews